Похищенная, или Красавица для Чудовища [СИ]

Через раскрытые настежь окна в спальню проникали шум голосов и тонкий аромат жасмина, кусты которого зеленели перед стенами особняка. Мишель перевернулась на спину, сладко зевнула, не спеша открывать глаза. Она любила нежиться в постели, вслушиваясь в такую привычную с детства возню рабов, ранним утром отправлявшихся на поля.

— Какая странная кукла, — послышалось бормотание Элиз. Прошелестев юбками, девочка устроилась на кровати возле сестры. — И такая страшная… Мишель, где ты её взяла?

Пары мгновений понадобилось девушке, чтобы воскресить в памяти события минувшей ночи. Вспомнить о колдовском обряде и принесённой в жертву ни в чём не повинной курице, в крови которой «выкупали» жуткую восковую куклу. После чего заставили Мишель взять её. А дальше…

А дальше была чернота.

Девушка резко села на постели.

— Нет! — воскликнула возбуждённо, заметив в руках младшей сестры вольта, пронзённого иглой.

Элиз уже успела схватиться своими маленькими тоненькими пальчиками за металлический стержень с явным намереньем вытащить его из белёсой груди.

— Дай сюда! — Средняя Беланже облегчённо выдохнула, радуясь тому, что успела вовремя забрать у сестры заговорённую фигурку.

Элиз же обиженно поджала губы:

— Вот так всегда! Опять ты что-то задумала, а мне не говоришь!

Мишель потрепала девочку по голове, увенчанной тёмной косой, уложенной наподобие венка, и сказала первое, что пришло на ум:

— Я просто хотела разыграть Флоранс. Но она и так на меня злится, а матушка расстраивается, когда мы ссоримся. Так что давай лучше никому не рассказывать об этом уродце. — Прижав палец к губам, заговорщицки улыбнулась. — Я его сейчас где-нибудь спрячу, а потом выброшу.

Элиз согласно кивнула. В отличие от сестёр, она всегда была послушной и в силу своего возраста верила всему, что ей говорили. А уж Мишель из младшей Беланже верёвки вила. Как, впрочем, и из большинства обитателей Лафлёра.

— А почему Флоранс на тебя злится? — последовал очередной бесхитростный вопрос. Лиззи умилительно захлопала длинными ресницами, глядя на немного растрёпанную после сна сестру.

«Потому что я собираюсь украсть у неё её будущего мужа», — мрачно подумала про себя Мишель.

Вслух же, не краснея, обронила:

— Расстроена, что меня не будет на их с Галеном свадьбе. Я ведь сегодня уезжаю.

Стоило вспомнить о скоропалительном и таком несправедливом решении родителей, как сердце ухнуло куда-то вниз.

И пока Элиз вздыхала, грустя из-за отъезда сестры, Мишель с хмурым видом оглядывалась по сторонам, гадая, куда бы запихнуть дурацкую куклу. Душу девушки бередили противоречивые чувства. С одной стороны, очень хотелось поверить, что колдунья не солгала. С другой — то, что ночью казалось жутким и безумно опасным, сейчас, при свете дня, вызывало скептическую улыбку.

Подумаешь, зарезали курицу. Вон им на стол каждый день подают жареных цыплят и запечённые окорока. Тоже ведь не ждут, пока несушки умрут своей смертью, а рубят им головы на заднем дворе.

Мишель казалось сомнительным, что столь незначительная жертва и какая-то там иголка способны привязать к ней Галена. И в то же время, вопреки голосу здравого смысла, девушка надеялась, что у её истории любви будет счастливый конец. И если тому поспособствуют чары нью-фэйтонской колдуньи, то уж она, Беланже, в долгу не останется, отплатит жрице за помощь, чем сможет.

Царапнувшая разум мысль заставила Мишель вздрогнуть. Мари Лафо ведь что-то говорила об оплате… Но жестяная коробка с деньгами обнаружилась здесь же, стояла себе преспокойно у изножья кровати, полная хрустящих купюр.

Именно в неё растерянная и подавленная Беланже сунула куклу. Машинально чмокнув Элиз в щёку, поспешила к себе, надеясь, что Флоранс или ещё спит, или уже встала и убралась завтракать. Нужно было поскорее вернуть в тайник сбережения и вольта, перепачканного в подсохшей крови.

Девушке повезло, сестры в комнате не было. Зато в ней обнаружилась Серафи, старательно взбивавшая подушки на кровати хозяйки.

— Мисс Мишель! Мисс Мишель! — заголосила рабыня при виде второй своей госпожи. — Как же хорошо, что вы целы и невредимы! — подхватив юбки, бросилась к замершей на пороге девушке.

— Серафи, ты помнишь… — Беланже замялась, понимая, как глупо прозвучит не дававшая ей покоя мысль, стоит только облечь её в слова. — Помнишь, как мы возвращались в Лафлёр?

В ответ девушка покачала головой.

— Я стояла во дворе, ждала вас, — взволнованно комкая крахмальный передник, рассказывала она. — Потом меня пригласили в дом. Не хотела идти, но мне приказали. Думала, вдруг с вами что-нибудь стряслось…

— И что же дальше?! — нетерпеливо перебила её Мишель.

— А дальше… — Серафи растерянно посмотрела на хозяйку. — А дальше не знаю. Хоть убейте, мисс! Я так за вас боялась, — тихонько закончила служанка и поёжилась, вспомнив мрачный особняк и его угрюмую хозяйку.

— Не вздумай болтать о том, где мы были! — выпроваживая рабыню в коридор, строго наказала ей Мишель. — А не то…

— Знаю, выпорите, — тяжело вздохнула темнокожая рабыня и услышала, как у неё за спиной громко хлопнула дверь.