Похищенная картина. Убийство у школьной доски. Обожатель мисс Уэст. Рубины приносят несчастье

— Я могу это доказать! Смотрите, — она подбежала к каминной полке и взяла с нее продолговатую книжицу в черной обложке. — Вот моя чековая книжка! Взгляните на корешок. Видите?

Она перелистала книжку и нашла корешок, свидетельствующий, что 16 сентября она выписала чек на сумму пять долларов на имя Энис Хэллорен, при этом на счету осталось 82 доллара.

— Разве это не доказательство? Если полиция не поверит, могу показать им чек, — Джейни взяла с полки большой конверт и вывалила на стол его содержимое.

Порывшись в куче бумаг, взяла узкий листок с банковской перфорацией и протянула его Хильде.

Это был чек на пять долларов, выписанный на имя Энис Хэллорен. Хильда взглянула на оборотную сторону, удостоверилась, что все правильно. Три передаточные надписи: первая, мелкая и аккуратная, — подпись Энис Хэллорен, вторая — неразборчивые каракули, с трудом складывающиеся в подпись «Олаф Андерсон», и последняя — «Б. Коэн, кассир».

— Андерсон? — Хильда удивленно наморщила лоб.

— Да, школьный истопник. Вы же знаете, он вечно ходит по всей школе и продает лотерейные билеты.

— А ко мне он ни разу не приходил. Впрочем, это не удивительно — по мне сразу видно, что азартные игры меня не прельщают.

— Вот вам и доказательство, — убежденно произнесла Джейни.

— Вы правы, кое-что это несомненно доказывает, — согласилась Хильда.

VII. Сумасбродная затея

22.00

Поздним вечером Хильда добралась до своей обители — небольшой квартирки на 76-й стрит. Первым делом тщательно разорвала и выбросила намокшую газету с заметкой об ирландской лотерее, затем ее вожделеющий взгляд упал на домашние тапочки возле кушетки, служившей ее постелью. Но раздеваться не стала, сразу же направилась к телефону. Девушка в госпитале, узнав ее голос, заторопилась:

— Да, инспектор Пайпер. Он отдыхает. В самом деле отдыхает. Да, мэм. В семь часов его оперировали. Профессор Хэмптон. Операция прошла успешно…

— Не заговаривайте мне зубы, — прервала ее Хильда. — Когда он придет в себя?

— Может, завтра, может, через несколько дней, при сотрясении мозга трудно что-либо предсказывать, сами понимаете. Позвоните завтра.

— Позвоню, не сомневайтесь, — пообещала Хильда.

Сняла шляпу, переоделась и наконец-то сунула ноги в тапки, — неожиданно раздался оглушительный телефонный звонок.

— Слушаю, — устало ответила она, и вдруг усталость мгновенно улетучилась. В трубке звучало мощное стаккато мистера Уолда Эмерсона Макфарланда, директора школы, ее начальника.

Несмотря на возбужденное состояние, мистер МакФарланд не изменил своей привычке выражаться несколько витиевато. Он хотел бы сообщить мисс Уайтерс о прискорбном инциденте, имевшем место во вверенной ему школе; ему уже звонили из полиции и из газет, и он хотел бы немедленно встретиться и побеседовать с мисс Уайтерс о деле необычайной важности.

— Я хотел бы встретиться с вами незамедлительно, — закончил он. — Это совершенно необходимо.

— Подождите минутку, — Хильда задумалась: окинула взглядом удобную кушетку и дверь в спальню, из-за которой доносился храп двух ее соседок, тоже учителей, но из другой школы. Они уже давно, в отличие от нее, отдыхали от дневных трудов.

Время, да и место не совсем подходящие, чтобы принимать мистера Макфарланда, как, впрочем, и любого другого джентльмена.

— Буду у вас через десять минут, — решилась она.

Снова пришлось одеваться, обуваться, выходить в ночь. Хорошо еще, что мистер Макфарланд живет всего лишь в нескольких кварталах, у Центрального парка.

Но хорошего было мало: дождь пополам со снегом яростно набросился на нее, а такси, в погожие дни обычно наводнявшие Манхэттен, как назло, имеют привычку исчезать при первых же признаках непогоды.

Хильда решительно зашагала мимо огромных новых многоквартирных коробок, пестревших многочисленными объявлениями: «Продается в рассрочку — восемь спален, восемь ванных комнат, гостиная, кабинет, библиотека и другие помещения».

Наконец она приблизилась к веренице скучных серых домов на 81-й стрит, мрачно возвышавшихся в темноте, будто волнолом, отделяющий Центральный парк от черного моря Гарлема.

Она взобралась по скользким ступеням в неосвещенный вестибюль и нажала кнопку. В темной глубине дома послышалась унылая трель звонка. Ей не пришлось долго ждать — дверь распахнулась, и на пороге появился Макфарланд в расстегнутой рубашке с короткими рукавами. Очки болтались на груди на широкой черной ленте, волосы, обычно прилизанные, торчали седым ореолом над встревоженным лицом.

— Мне пришлось самому открыть дверь, Розабелл уже спит, не хотелось беспокоить ее, — вместо приветствия произнес Макфарланд, но Хильда не удивилась — это была его обычная манера. Тем более что все сказанное— чистая правда. Неряшливая и сонная леди, работавшая у Макфарландов, наверняка в этот час сладко спала, правда далеко отсюда, на Леннокс-авеню, поскольку вот уже несколько лет они не могли позволить себе держать постоянную прислугу.