Первые недели пребывания в новой школе были сложными. Сложно было привыкнуть практически ко всему. Жить в комнате, где 16 девочек без стеснения переодеваются, занимаются личными делами, постоянно обсуждают все и вся. Но тяжелее всего оказалось привыкнуть к развратности и безнравственности этих ребят, Как стало понятно, уже с 7 класса девочки имели отношения с мальчиками, и не столько дружеские, как сексуальные. Почти у каждой из моего класса был парень, или точнее сказать сексуальный партнер. Нормальным явлением было встретить зажимающиеся парочки на территории школы. Некоторые из старшеклассниц открыто ночевали в комнате парней. Тема секса в разговоре стояла наравне с выбором прически. Девственность воспринималась как недостаток и признак непопулярности. Позже я осознала, что наличие парня, кроме популярности, давало защиту в мире брошенных всеми детьми.
Здесь круто было курить, пить пиво, целоваться у всех на виду. Для такой одиночки как я, это было сущим проклятьем. К моему стыду у меня никогда не было парня, сначала из-за стеснительности, а потом, когда вся школа узнала о папе, мной начали пренебрегать. Какой парень захочет встречаться с изгоем? Конечно находились те, у кого был интерес, меня считали довольно привлекательной, несмотря на поношенную одежду и неброскую внешность. Но всякие хулиганы и просто задиристые ребята, скорее видели во мне легкую добычу и были далеки от моего идеала парня. Единственный, кто отличался от подростковой массы и был особенным для меня — одноклассник Саша, веселый, находчивый и умный. Я понимала, что наша дружба основывалась на близости обстоятельств. В его семье выпить предпочитал отец, и не раз ему приходилось из-за этого страдать. Мы делали вместе уроки, делили еду и забирали его младшую сестру из сада. Но романтическими эти отношения никак назвать нельзя. Мы были соседями, и друзьями по несчастью. Сейчас из-за перехода в мою новую горе — школу мы практически перестали общаться. Поначалу еще сталкивались во дворе, иногда созванивались. Но общение происходило все реже, я начала осознавать, что сама избегаю общения с ним, ведь мне стыдно было из-за своего нового статуса ученицы интерната.
Помимо всего, в этом подростковом обществе, много было элементов от преступного мира. Иерархия так точно. Воспитанники еще с малых лет имели отношение к беззаконию, кражам, дракам, хулиганству и т. д. Чем теснее парни были связаны с криминалитетом тем выше был авторитет среди сверстников. Чем грамотнее девочка распоряжалась своей внешностью и телом, тем более комфортная у нее была жизнь в стенах школы. Это логичный порядок взаимоотношений, ведь подавляющее большинство учеников имели тяжелую судьбу, многие никогда не знали добра или тепла, даже материнского.
Я старалась обходить любые упоминания о чем-то незаконном, неприличном стороной. Не бегала на перекуры, не прогуливала, не обсуждала секс и не демонстрировала свою крутость. По правде сказать я просто боялась всего, что было мне чуждо и неприятно.
Самой большой опасностью из всех был Сергей. Тот самый парень, который в первый же день решил мне показать здешний уклад. Со временем я стала замечать, что ничто в школе не проходило без ведома его лично и его друзей. Однажды я стала свидетелем, как один из их компании забирал старшеклассников на подработки. Потом я узнала, что это был набор на кражу грузов из железнодорожных вагонов. Седой (кличка Сергея), легко мог организовать спиртное, сигареты, запрещенную еду на территории спального корпуса. Для других подобное было невозможно, ведь каждую комнату регулярно обыскивали. К компании седого и к нему лично, бегали за защитой и наоборот если нужно было наказать, избить или отнять что-то. Несмотря на то что у Сергея было пренебрежительное отношение к девушкам, как к слабому полу в целом, все мои знакомые при его появление на горизонте старались понравиться ему или ребятам из их шайки. И это часто переходило в очень открытые формы.
Больше всего угнетало лично меня, что компанию Седого боялись и учителя. В этом месте существовало и уживалось два абсолютно разных мира, дневной и вечерний. И в вечерний учителя не вмешивались.