Похищенная любовь (СИ)

В жизни бывают разные вещи. Иногда настолько нереальными, что напоминают сон. Вот и сейчас это заявление, оно воспринималось настолько неправдоподобным, что Валик просто не принял его всерьез.

Часть 42

— Это правда? Все, что я услышал от Даневича? — ответ был очевиден. Но я хотел услышать от него всю информацию лично.

— Сын, давай поговорим спокойно. Не впадай снова в бешенство.

— Поговорим. Поговорим твою мать.

Я залпом выпил стакан виски.

— Не понимаю. Зачем ты к нему ходил. Я же просил не делать этого.

— Тебе понимать не нужно, не уходи сейчас от ответа.

— Хорошо, не психуй, что конкретно мужик тебе сказал.

— То, что ты за моей спиной помог организовать исчезновение Томы. — голос дрогнул при упоминании ее имени — Это правда?

— Да сын, это правда.

— То есть ты сначала меня заставляешь женится. Говоришь, что при этом условии я смогу управлять игровым бизнесом. Смогу поступать как хочу. А теперь ты, вместе с Ветровым проворачиваете эту хуйню.

— Не хуйню! Это для твоего же блага, для будущего. Согласись, когда ты ее встретил у тебя крыша поехала.

Со стороны наш диалог мог показаться ненормальным, но он не был странным. Сейчас в эту секунду, и я и он, чётко понимали о чём говорим. У нас была договоренность. Это была сделка. Я свою часть выполнил. А сейчас не мог врубится, почему отец поступил так со мной.

— Не смей что-то говорить о мне и тем более о моей «крыше».

— На кой черт тебе эта малолетняя дура. Тебе дырок не хватает?

— А вот это не твое дело. Ты получил, что хотел. Я познакомился с Аллой, и сумел ее затащить к себе в постель, да так, что твой давний враг Ветров забыл все ваши терки.

— Это и в твоих интересах.

Я, наверное, сейчас бы ему врезал. Если бы он не был единственным оставшимся родственником.

— О своих интересах я привык думать сам. Пошли вы к черту оба. Женись на ней сам.

Кажется, после этих слов, я испытал нехилое облегчение.

— Ты забываешься. Успокойся сейчас же!

— А то что? В интернат меня сдашь? Бросишь одного? Я тебя не просил возвращаться за мной. Никогда не позволял унижать себя, ни в школе, ни в лицее, ни сейчас. В твоей помощи не нуждался. Какого хрена ты решил, что можешь распоряжаться моей жизнью, и тем более моей женщиной.

— Она не твоя женщина. Она никто!!!Откуда вообще взялась эта девка, не понимаю. Думал ты ее трахнешь, наиграешься и перегоришь.

А вот этого ему говорить не стоило. Теперь меня вряд ли что-то остановит.

— Я хочу, чтобы у тебя была нормальная семья, — не унимался старик, — хорошая баба рядом. И ты рядом с семьей сам станешь нормальным.

— Нормальным? — я улыбнулся — Интересно ты фразы строишь Па. А по какой причине твой сынок шизанутый не припоминаешь? Или тебе по старости мозг снесло? ТЫ НЕ ИМЕЛ ПРАВА, ТАК ПОСТУПАТЬ СО МНОЙ!!!

— Сергей. Я… Больше не знаю, как донести до тебя… — ровным голосом. Это для тебя. Для твоего будущего. Этой женитьбой я страхую тебя, от самого себя.

— А мне теперь плевать на то, как ты видишь мое будущее. Я не собака на поводке. Плевать на все твои дела. На ваш с Ветровым уговор. Алле найдете другого. Блевать хочется от ее любви. Надоело напиваться, чтобы трахнуть ее. Надоело слушать ее заумный треп и фигню про шмотки.

— Твоя Тома — ноль! Не стоит ни гроша. Ты сейчас на трассе остановишь машину и найдёшь такую же блядь.

— Она не блядь. — У меня начало темнеть в глазах от гнева. — Блядь твоя Алла.

— Не говори так.

— Если бы ты не был мои отцом, я сейчас тебя урыл на месте.

Я понимал, что был неправильным. Да чего уж неправильным? Ёбнутым я был, на всю свою голову. Но когда отец вот так говорил, когда распоряжался, мне похуй было на его трепетную заботу, я реально ощущал, что меня это всё достало. Ненавижу, когда за меня принимают решения, пусть правильные, пусть логичные. Предпочитаю, когда сам делаю выбор. Или же знаю, что моё мнение учитывается в первую очередь.

— Не забывайся. Ты пока в нашем мире никто.

— Ты забыл. Твой мир мне нахуй не нужен. Сам втянул меня в него, как и маму.

Это был удар под дых. А я так и рассчитывал.

По нему было видно, что он правильно почувствовал упреки, застывшие в моих глазах. Взгляд его потух, ушла его злость и упрямство, он сдался и уронил голову на руки.

— Сережа, если и ты меня бросишь…Ты последнее, что осталось у меня. Все что я делаю, весь бизнес не имеет смысла. — словно рассуждая про себя, прошептал.

А я не мог, не умел принять чужое переживание. Он был мне чужим. Хотелось, конечно, с ним стать ближе. Иногда остро хотелось. Вот только к последствиям этой фигни, я не был готов. Слишком паскудно становилось после того как у тебя эту близость, любовь забирали. Ощущение пустоты и ненужности. В голове ребёнка постоянно живёт любовь к своим родителям, до определенного момента. Сейчас у меня было исключительно чувство долга к старику. Я не мог рассказать ему об этом. Но, наверняка, он понимал, поэтому и давил именно на это чувство.

— Мне похер на вас всех.

Я развернулся и вышел из кабинета.