Похищенная невеста

Губы Марит дрожали, пока она не сжала зубы достаточно сильно, чтобы остановить приступ. Она не могла этого забыть. Что бы ни случилось, должна помнить, где она и кто она. Ликос Ливас действовал от имени ее брата и только потому, что ему были нужны акции Александра. Он был здесь не из-за нее.

К тому времени, как Ликос вернулся на свое место, Марит приложила все усилия, чтобы сосредоточиться на музыке, а не на мужчине рядом с ней.

Но даже тогда, когда правое полушарие старалось воспринимать мелодию, левое полушарие настаивало на том, чтобы запомнить все о греческом миллиардере рядом с ней.

Миллиардер? О, абсолютно. Дело было не в дорогих часах или покрое его одежды, сшитой явно на заказ, а в его отношении: небрежной непочтительности, которой она не встречала прежде среди придворных в свардском дворце, или в среде иностранных делегатов, или даже студентов швейцарского университета, куда ее отправили учиться родители.

Ликос поставил на ее столик дымящийся бумажный стакан с кофе и слегка запачканный бумажный пакет. Он игнорировал ее так же старательно, как она его. Марит посмотрела на еду, которую он добыл, и почувствовала себя странно, как будто ее оценивают, пока он поглощал свой завтрак. Ликос был мужчиной, который так же уверенно чувствовал себя в кафе поезда, как и в пятизвездочном отеле, что определенно не вязалось с богатыми мужчинами и женщинами, которых она встречала на протяжении всей своей жизни.

И тут она поняла, что никогда не встречала никого подобного Ликосу Ливасу.

Все в ней хотело взбунтоваться, отказаться от еды. Но он явно думал, что она слишком избалованная принцесса, чтобы опуститься до круассанов. Она повернулась к нему лицом, не глядя потянулась к выпечке внутри пакета, оторвала кусок от круассана и положила его в рот. Марит не сводила с него глаз, так что заметила, как сильно он старался не улыбнуться.

— Зачем есть напоказ? — буркнул он, но то, как скривились уголки его губ, польстило ее самолюбию.

Заставить его улыбаться против его воли? Одно из лучших событий дня. Тем более что у нее сложилось впечатление, что улыбался он не так уж часто.

— Это действительно вкусно, — сказала Марит с набитым ртом. — Так что можешь дальше молча есть свой завтрак.

— Сейчас три часа дня!

— Круассан — это всегда завтрак, — сообщила она, едва сдерживая смех.

* * *

Следующие несколько часов прошли для Марит как-то странно. Все началось с того, что он спросил ее о замке.

— У тебя ведь есть замок, да?

— Ну, есть замки, принадлежащие королевской семье, — попыталась объяснить она.

— А какие-то из них продаются?

— Нет, Ликос, ничего не продается, — ответила Марит.

Он казался разочарованным. Сделав загадочное замечание о том, что всегда хотел замок, он просто откинул голову на подголовник и устроился удобнее. В какой-то момент его глаза закрылись.

Марит не была уверена, что он на самом деле спит. Его тело казалось напряженным — как будто половина его разума полностью осознавала все, что происходит вокруг него. Тем не менее, она нашла время, чтобы разглядеть его. Прямо под уголком его рта был небольшой шрам, портивший его почти совершенную челюсть. Губы были чувственные, и… она прикусила нижнюю губу, поддавшись своим мыслям. Его нос был бы прямым, как стрела, если бы не небольшой изгиб возле переносицы, наводивший ее на мысли о кулаках и драках.

Его лицо говорило о жизненном опыте, не свойственном опыту любого богатого человека, которого когда-либо знала. Ликос казался диковинкой, которую ей нужно было игнорировать, решила она, пропуская следующий трек в своем плейлисте и глядя в окно на итальянский пейзаж.

— Что в Милане?

Марит могла притвориться, что не слышит его, но это казалось ребячеством. Она повернулась и увидела, что он смотрит на нее, ожидая, когда она скажет ему правду.

— Там есть клуб, в который я хочу пойти.

Поскольку внимательно наблюдала за ним, она увидела отблеск разочарования на его совершенно бесстрастном лице.

— Что в Милане, Марит? — снова спросил он, на этот раз в его тоне была странная сила.

— Блюзовый клуб.

На этот раз выражение удивления на лице Ли-коса было искренним.

Глава 4

Ликос задавался вопросом, когда он разберется с принцессой Свардии Марит. Она вела себя совершенно иначе, чем он ожидал. С того момента, как поезд приехал в Милан и чем ближе и ближе они подходили к этому, видимо, всемирно известному блюзовому клубу, она не переставала говорить. Она буквально светилась изнутри, когда называла известных всем, кроме Ликоса, музыкантов, игравших в «Сфорцандо». Она уже не была такой бледной и растерянной, как в его квартире в Париже.

Марит увлеклась разговором, пока они шли по улицам Милана, не замечая молодого человека, который споткнулся, увидев ее, или женщины, которая толкнула своего спутника плечом за то, что тот слишком долго смотрел на Марит. Марит, казалось, совершенно не осознавала, какой эффект производит, и Ликос знал, что это никак не связано с ее титулом. Из прессы он узнал, что она перестала интересовать журналистов после лыжной аварии, в которую попала в четырнадцать лет.