Похищенная невеста

— Да ничего я для тебя не сделал, — крепко пожимая руку Фейну, смущенно пробормотал Барнабас. — Жаль, что не могу поехать с тобой. Ведь я владею своими игрушками не хуже, чем ты своей шпагой.

Сказав это, он свободной рукой отодвинул полу своего плаща и похлопал ладонью по висевшим на ремне кинжалам.

— О, в этом я уже убедился, — ответил Доминик. — Да, мне бы твое умение.

— Когда закончишь свои дела, приезжай к нам, — улыбнувшись, произнес Барнабас. — Я тебя с удовольствием научу. Ты ведь знаешь, куда мы направимся после ярмарки. Твоему приезду все обрадуются.

— Спасибо за приглашение. Наверное, приеду. Ну, Барнабас Пайк, прощай.

— Удачи тебе, Доминик Фейн, — ответил артист.

Он долго смотрел в спину удалявшемуся от него Фейну. Когда тот скрылся из вида, Пайк тяжело вздохнул и направился в сторону Кловертона.

Доминик, не теряя времени, взял курс на Лондон. Соблюдая осторожность, он добирался до столицы, обходя проезжие дороги.

К заходу солнца он преодолел только малую часть своего долгого пути. Ночь провел в каком-то амбаре, зарывшись в сено, и на рассвете следующего дня продолжил путь. По дороге Фейн, боясь быть узнанным, избегал общения с людьми и купил себе еду в одиноко стоявшем доме. Годы изменили его, но не настолько, чтобы старые знакомые не узнали его. Тем более, что на его лице был шрам.

К вечеру он ушел от родных мест так далеко, что уже не мог встретить никого из своих прежних знакомых. Теперь Доминик, не таясь, смог войти в первую попавшуюся деревню.

На ночлег он устроился в одной из двух деревенских гостиниц, причем выбрал большую, где было много постояльцев. Ужинал Фейн на огромной кухне. Кое-кто из посетителей пытался завязать с ним разговор, но он отвечал неохотно, и в конце концов его оставили наедине с его мыслями.

Все они, естественно, были о Верити Холланд. Она постоянно стояла перед его глазами, пробуждая в нем приятные и в то же время мучительные воспоминания. Он понимал, что у Темплкомбов ей придется несладко, поскольку прекрасно знал установленные в Шер-Плейс порядки. Ему вспоминалась гнетущая обстановка в доме, строго обставленные комнаты, гасящие звуки шагов толстые ковры, следившие друг за другом слуги, старая хозяйка с орлиным взглядом и ядовитым, как у змеи, языком. Как сможет выдержать все это Верити? Не сломается ли она, не заледенеет ли ее доброе сердце?

Осознав, что он не в силах ей помочь, Доминик мысленно выругался. Да, он мог найти и обезвредить человека в маске, но из-за своей бедности уберечь ее от Темплкомбов не мог.

Фейн вспомнил о матери, несчастной женщине, медленно угасавшей в браке за нелюбимым и жестоким человеком, и ярость вскипела в нем. Ведь та же участь должна постигнуть и Верити. Правда, Верити сильна духом, не то что его мать, бедная, забитая Изобель, и, тем не менее, без любви к сэру Лоуренсу счастлива она быть никак не может.

Доминик закрыл лицо руками. О расставании с Верити он старался не вспоминать — то был слишком тяжелый момент в его жизни. Тогда он, горя страстью, держал ее в своих объятиях и целовал ее дрожащие губы. Теперь же ему, как солдату, оставалось только любить ее и служить ей. И при этом ничего не требовать взамен.

На следующее утро, довольный тем, что не встретил ни одного знакомого, Фейн решил взять в гостинице лошадь. Он вышел во двор, чтобы в конюшне подобрать себе жеребца, но перед крыльцом гостиницы увидел карету и готовивших ее к отъезду кучера и конюхов. Остановившись у двери, Доминик стал ждать, когда конюхи закончат свою работу. Судя по экипажу и впряженной в него четверке крепких лошадей, он принадлежал важной персоне. Встретив на дороге такую карету, простые смертные должны были жаться к обочине.

С ухмылкой на лице Фейн спокойно взирал на суетящихся слуг.

— Что, эти болваны еще не готовы? — услышал он знакомый голос и мгновенно напрягся. Голос доносился справа из открытого окна гостиницы. — Они думают, я буду весь день здесь торчать?

У Доминика перехватило дыхание. В его воображении всплыла тускло освещенная комната лондонской таверны, стройный юноша в черной маске, на белом пальце которого поблескивало бриллиантовое кольцо Верити.

Фейну повезло — сама судьба послала ему того, кого он хотел разыскать.

Он сделал шаг к окну, но потом резко повернулся и кинулся к двери. Вбежав в гостиницу, Доминик остановился, пытаясь сообразить, из какого номера доносился голос. Едва он успел определить, что ему нужна первая дверь слева, как она отворилась и из нее вышли две женщины. Доминик отскочил назад и спрятался за открытой дверью. Женщины его не заметили — попав под яркий солнечный свет, заливавший коридор, они закрыли глаза. Он же сумел их разглядеть. Одна из них, судя по всему, была служанкой, а другая — госпожой.

На вид даме можно было дать лет двадцать пять. Она была высокого для женщины роста и с черными как вороново крыло волосами. Шурша шелками, она прошла мимо Фейна, обдав его запахом дорогих духов, и вышла на улицу.