Похищенная невеста

Как только Доминик вошел в гостиницу, его немедленно узнал один из посетителей. Весть о том, что Фейн вернулся, распространилась мгновенно, и народу в пивной стало еще больше. Однако никто не решался обратиться к нему. И тут в зал ворвался парень, а вслед за ним два его приятеля. Все трое навеселе.

— Говорю вам, не может этого быть, — орал новоприбывший. — Кто-то пошутил, а вы все поверили. Бьюсь об заклад, что от такой новости у Темплкомба поджилки затряслись!

— Гарри, но Тим говорит: он здесь, — возразил его приятель. — Более того, он видел его в компании актера! Тим, черт тебя подери, где ты? Тим!

— Я здесь, сэр! — крикнул третий и, растолкав перегородивших ему дорогу деревенских парней, подошел к друзьям. — Да, я сам видел его. Десять минут назад. Вон там!

Он с победным видом указал рукой на скамейку, на которой сидел Фейн. Гарри, опершись руками о край стола, наклонился и уставился на Доминика. В пивном зале гостиницы воцарилась тишина.

— Черт возьми! — наконец воскликнул Гарри и распрямился. — Оказывается, Тим нас не обманул! Это и в самом деле Фейн! Такая мерзкая рожа может быть только у него.

Он посмотрел по сторонам, ожидая аплодисментов, но никто ему не захлопал.

— Кто этот петушок, который каркает, как ворона? — спросил Доминик стоявшего неподалеку от него мужчину.

Тот его вопросом был явно удивлен.

— Так это же мистер Гарри Дункан, кузен миссис Маннеринг, — не сразу ответил он. — А второй — Чарльз Деллаби. — Он помолчал, а потом, понизив голос, добавил: — Будьте с ним осторожны! Несмотря на свою молодость, мистер Дункан в совершенстве владеет шпагой.

— Да неужели? — усмехнулся Доминик. — Когда-то и обо мне говорили то же самое.

Теперь он вспомнил Гарри Дункана. Когда Доминик Фейн и Джон Маннеринг добивались расположения Элис Барлоу, ее двоюродный брат, тогда еще мальчишка, вредил им чем только мог. Джон к его выходкам относился спокойно, а Доминик, менее сдержанный в проявлении чувств, нередко лупил Гарри.

Дункан тем временем пристально разглядывал лицо Фейна. Похоже, что и на него нахлынули те же воспоминания.

— Нет, вы только посмотрите на этого урода! — заорал он. — Променять на него Темплкомба могла только слепая или сумасшедшая!

Доминик прищурился, в его глазах вспыхнули золотистые огоньки. С огромным трудом он сумел подавить в себе ярость.

— Гарри Дункан, — не сводя с парня глаз, четко произнес Фейн, — когда я видел тебя в последний раз, ты уже был грязным подонком. Не думал я тогда, что с возрастом ты станешь еще подлей.

Дункан, выпучив от удивления глаза, глотнул воздуха. В зале раздался чей-то сдавленный смех. Придя в себя, кузен Элис схватил со столика кружку с недопитым элем и с диким криком плеснул его Фейну в лицо.

Все замерли в ожидании. Доминик вытер лицо, затем отбросил столик в сторону и, вскочив на ноги, выхватил из ножен шпагу. По пивной прокатился тревожный ропот. Барнабас тоже вскочил со скамейки и схватил своего приятеля за руку.

— Доминик, не надо! — сказал он. — Ты же видишь, как этот молокосос нализался. Ради всего святого, не связывайся с ним!

— Не так уж я и пьян, чтобы не отвечать за свои слова, — отпарировал Дункан и тоже обнажил шпагу. — Если тебе, мистер шут, дорога твоя шкура, то отойди в сторону!

Вытянув перед собой руку со шпагой, он двинулся на Фейна. Пайк отскочил назад и прижался спиной к стене. В этой пивной он был, пожалуй, единственным, за исключением самого Доминика, кто точно знал, чем закончится поединок.

Противники скрестили клинки. После нескольких обменов ударами шпага Дункана вылетела у него из руки и упала на пол. Он зашатался и отступил на пару шагов назад. На правом рукаве его рубахи появилось багровое пятно.

Фейн подолом плаща вытер лезвие шпаги и, убрав ее в ножны, с усмешкой посмотрел на Дункана.

— Хватит для начала, — проговорил он. — Это только первый урок. Скажи спасибо, что ты родственник Джона Маннеринга и его жены. Я не хочу причинять им боль. Так что попридержи свой поганый язык и посоветуй другим не распускать его. Если они не прекратят лезть в мои дела, то у меня найдется чем ответить.

Доминик положил руку на эфес шпаги и, презрительно усмехнувшись, обвел взглядом толпу.

— Запомните, что я сказал! — произнес он и направился к выходу.

Все расступились, освобождая ему дорогу.

Фейн и последовавший за ним Барнабас вышли из «Хэнд энд Флауэр» и направились в конюшню.

На улице уже стемнело. Они в полном молчании пересекли центральную площадь Кловертона.

— А я люблю смотреть, как фехтуют! — неожиданно произнес Пайк. — Знаю, что бывают моменты, когда прибегнуть к помощи шпаги просто необходимо. Но я не понимаю, зачем тебе потребовалось разыгрывать этот спектакль. Совсем на тебя не похоже.

Они прошли еще несколько ярдов, прежде чем Доминик ответил. Из-за темноты Барнабас не мог в этот момент разглядеть его лицо.