Похищенная невеста для Его Наглейшества

— А что взамен за такую щедрость? — насторожилась я. По лицу герцога пробежала едва заметная тень.

— Ничего, Эля, — вздохнул он, устало взглянув мне в глаза. — Это просто подарок. Просто сладость для поднятия настроения.

Почему-то мне стало стыдно за свой вопрос, а еще появилось сомнение в словах герцога. У меня возникло стойкое ощущение, что этой шоколадкой он за что-то извиняется. Может быть, за то, что кричал на меня? Так я на него не обижаюсь.

— Молочный, — смущенно улыбнулась я, разряжая напряжение между нами. Герцог сразу оттаял, на лице появилась мягкая улыбка, от вида которой что-то внутри меня дрогнуло. Я залюбовалась его лицом. Оказывается, Эйдену очень идет и эта улыбка, и добрый открытый взгляд. Не сравнить с тем, когда он хмурится, ругается и кричит.

— Молочный, будьте любезны, — сказал он продавец и отсыпал тому пару монет.

Продавец вручил мне плитку светло-коричневого молочного шоколада. Герцог продолжил путь по рынку, а я плелась рядом, вгрызаясь в свой драгоценный подарок. Как же вкусно!

— У вас такая удивительная страна, — произнесла я, заинтересованно оглядываясь по сторонам. — Прекрасная архитектура, необычные растения, теплый климат, но… — я повернула голову, пропутешествовав взглядом за шагающей рядом девушкой. Открытые плечи и грудь, юбка выше колена, распущенные волосы. По моему вытянувшемуся лицу Арренский понял, что для меня это дико.

— Ты привыкнешь, — рассмеялся он, наблюдая за моей реакцией. — Ты ведь выросла не здесь, Эля? — подловил меня герцог, и я поняла, что своей реакцией выдала себя с головой. — Интересная деталь твоей биографии. Если бы ты росла возле земель Драконорожденных, то нынешний вид местных так не впечатлил бы тебя.

— Какая разница, откуда я? — грустно улыбнулась я. — Это не важно.

— Ошибаешься, Эля, — и снова это обращение резануло слух. — Я хочу знать о тебе все, — прозвучало с хищными интонациями.

— Вы знаете, как выпытать у меня все, — заметила я.

— И убить тебя? Нет, на это я не пойду, — покачал головой Арренский.

— Да бросьте вы, — не удержалась я и фыркнула. — Нужные вам знания ценой жизни какой-то воровки, — фыркнула я. — Для вас выбор должен быть очевиден. Честно говоря, не понимаю, почему вы медлите.

— По-твоему, я настолько бесчестен, что буду пытать и мучить юную девушку, чтобы выяснить пару имен? — в голосе Эйдена засквозил холод. Ой. Кажется, я его обидела.

— Я совершила преступление против вашей святыни, — солгала я.

Сама не знаю, зачем говорю все это, зачем играю со зверем и провоцирую. Наверное, хочу убедиться, насколько далеко он может зайти, и чего мне стоит ожидать.

— И тебя ждет суд, — припечатал Арренский. — От ответственности тебя никто не освобождал, Эля, — ему будто нравится задевать меня и наблюдать, как каждый раз мое лицо дергается.

— А что потом? — спросила я скорее себя, чем его. — Что будет после того, как мне вынесут приговор?

— Будешь исполнять свое наказание, — без тени сомнения ответил Арренский.

А вот тут начинается самое интересное. Уж кто-то, а жрицы должны будут понять, что я ничего не крала. Если мне особенно не повезет, то они и вовсе узнают, кто я есть. И что дальше? Герцог посадит меня на корабль до Равнины и лично отдаст швартовы? Снимет свой браслет, развеет брачную вязь (уверена, что он найдет способ сделать это не через год, а поскорее).

Интересно, а можно будет как-нибудь договориться со жрицами? Пусть бы назначили меня виноватой, приговорили к каким-нибудь работам в храме.

— Мне у вас нравится, — улыбнулась я и не сразу поняла, какую глупость ляпнула. — В смысле, в вашей стране и в вашем городе, а не жить у вас дома. Нет, у вас дома мне тоже нравится, но… — запнулась я, наблюдая, как герцога пробивает смех. — Я это к тому, что не хочу отсюда уезжать, — подытожила я.

— Эля, ты хороший человек, — неожиданно одарил меня комплиментом Арренский. — Не знаю, что заставило тебя пойти по сколькой дорожке, но если ты честно выдержишь назначенное тебе наказание, если и дальше будешь помогать мне, то… — он запнулся, — я помогу тебе здесь освоиться, — загадочно и предельно серьезно пообещал герцог.

— Спасибо, — вырвалось у меня. Неожиданное признание. И очень невыгодное для меня. — Но… Понимаете ли, в чем дело. Вы человек публичный и очень известный, а меня, возможно, будут искать, — шепотом призналась я ему. — А я не хочу, чтобы меня нашли.

Герцог истолковал мои слова по-своему. Лицо его вдруг заострилось, взгляд сделался хищным и жестоким.

— Эля, я лично поймаю всех, кто склонил тебя к этой авантюре, — заявил он. — Каждого казню лично. Тебе будет нечего бояться.