Похищенная принцесса

– Да, я знаю ее, но не в библейском смысле, любовь моя, – ответил он, выводя жену на террасу. Весь лучась весельем, он повернул ее лицом к себе: – Мне только что пришлось протискиваться через толпу самым невоспитанным образом, потому что я думал - ты можешь нуждаться в защите от одной из самых ядовитых гарпий в свете.

Сердито нахмурившись, Калли окинула мужа подозрительным взглядом.

– Ты думаешь, что она ядовитая гарпия?

– Она такая и есть.

Его слова доставили ей удовольствие, но Калли еще не закончила.

– Она достаточно красива.

Гэйб кивнул.

– Да, очень красива. Для раздетой сучки в течке, – его глаза смеялись, а вот глаза Калли сузились. Он не должен был добавлять это «очень»!

– Она говорила о твоих больших пальцах! – обвинила Калли мужа.

Улыбнувшись, Гэбриэл прижал ладонь к щеке жены.

– Она могла видеть мои большие пальцы, но, клянусь тебе, она не видела никаких других частей моего тела. Я бы не прикоснулся к этой женщине и багром, не говоря уже о… э-э-э… чем-то другом.

– Никогда?

– Никогда в прошлом и определенно не в будущем. Кроме того, мое тело целиком и полностью принадлежит тебе. Или ты забыла клятвы, которые я недавно принес в церкви?

Успокоившись, Калли расслабилась. Обняв ее за талию, Гэйб переместил вторую руку с ее щеки на затылок и принялся поглаживать длинным сильным пальцем шею, вызывая восхитительную дрожь в ее теле.

– Она говорила ужасные вещи о Гарри, – пожаловалась молодая женщина.

Лицо Гэйба потемнело.

– Я не удивлен. Она порочное создание. Однажды Гарри был безнадежно… – он замолчал, – но это в прошлом. К тому же эту историю должен рассказать Гарри, если пожелает. Ты не хотела бы перекусить?

– Через минуту, – Калли еще не совсем закончила, – леди Антея сказала мне, что все женщины скорбят из-за твоего брака.

Гэйб самодовольно ухмыльнулся.

– Разумеется, они скорбят. Я очень обаятельный парень. И, как мне говорили, достаточно симпатичный.

– Не такой симпатичный, как твои братья, – охладила его жена.

– Да, но сейчас все они жалеют меня. Ведь они знают, что я полностью под каблуком одной ведьмы.

– Ведьмы? – возмущенно воскликнула Калли.

– Да, ведьмы, но очень красивой, которая к тому же так истощает меня, что я становлюсь совершенно бесполезным с точки зрения других женщин.

Удивительно, но его слова доставили ей удовольствие, и она поцеловала мужа.

Через некоторое время, проведенное чрезвычайно приятным образом, Гэйб прошептал:

– Кроме того, она очень ревнива и другие женщины просто побоятся переходить ей дорогу.

– Ревнива? Я не ревнива! – молодая женщина пораженно уставилась на него. – И меня никто никогда не боялся.

– Скажи это леди Антее, – возразил Гэйб и снова поцеловал ее.

После этого Калли порхала по воздуху не только во время танца, но и когда просто ходила. Никогда раньше бал не доставлял ей такого наслаждения! Гэбриэл не находился рядом с ней постоянно, но и не отходил от нее дальше нескольких шагов, и на протяжении всего вечера Калли чувствовала, что он наблюдает за ней.

Раньше Руперт тоже наблюдал за ней, ожидая, что она или совершит какую-нибудь оплошность, или уронит что-нибудь, или скажет то, чего не следует. Под его взглядом она всегда чувствовала себя неуютно. Но сейчас всё было по-другому.

Гэбриэл смотрел на нее, чтобы убедиться, что она хорошо проводит время. Когда ее бокал пустел, он тотчас появлялся с полным. Если она находилась между группами людей и не знала, с кем ей общаться, он появлялся, чтобы представить ее следующему гостю. А если она смертельно скучала, подходил и спасал ее.

Нэш, Люк и Рейф приглашали ее танцевать. Гарри и все остальные были очень внимательны и следили, чтобы у нее было все, чего ей только хотелось, и чтобы она не скучала и не чувствовала себя одинокой в этой толпе незнакомых людей. Это было восхитительное ощущение – когда за тобой присматривают такие высокие привлекательные мужчины. Никогда раньше на светских мероприятиях ее не окружали такой заботой. Сейчас она не проходила какое-либо испытание, а просто получала удовольствие.

Улыбаясь, она кивала самому скучному из недавно представленных ей джентльменов, страстному любителю охоты, чье имя она забыла. На протяжении уже десяти минут он разглагольствовал о радостях охоты, о разных лошадях, принадлежащих ему, и обо всех их недостатках, которые он считал невероятно интересными. Калли никак не удавалось сбежать. Этот господин не воспринимал ни намеков, ни отговорок. Увидев Гэйба, направляющегося к ним, она мысленно воскликнула: «Наконец-то!». Спасение было близко.

– Но постойте, – продолжил лорд Сумасшедший Охотник, – я всё говорю и говорю о собственных лошадях, хотя на самом деле хотел бы послушать о ваших, принцесса. Мне говорили, что зиндарийские лошади совершенно особенные, – он дружелюбно кивнул головой в знак приветствия подошедшему Гэбриэлу: – Здравствуйте, Ренфру. Принцесса как раз собиралась рассказать мне о своей любимой лошади.

Гэйб, хотя его глаза смеялись, вежливо поинтересовался:

– Действительно? И правда, принцесса, расскажите нам.