Похищенная (СИ)

Она вибрирует внутри. Вся. Я чувствую. Я, блядь, как будто уже в ней. Ощущая каждую грань.

Женщина.

Она ведь инструмент.

Она все дает прочувствовать. Гудит, как натянутая струна. Готовая взорвать своим охрененным звучанием. И я уже слышу, как она готова зазвенеть.

Так что за на хер?

Впрочем, ей просто надо смириться. Не каждый день девчонку воруют и увозят хрен знает куда.

Надо просто переспать с этой мыслью.

А наутро все поймет. Перестанет дергаться. Станет как шелковая.

Укладываюсь рядом, мгновенно отпуская.

Не сплю.

Слушаю дыхание. Перебираю волосы рукой.

Даже в них плещется страсть. Даже волосы ее, черные, как смоль, густые, лупят меня током. Искрятся, переливаются в темноте. Как океан. Как она сама. Такая дикая. Необузданная. Настоящая.

Страстная и терпкая.

Да.

Утро все изменит.

И тогда…

Кажется, нас с этой малышкой ждут чертовски насыщенные дни и ночи!

Только вот самому успокоится ни хрена не получается.

Телом ощущаю каждый ее толчок, хоть и скрючилась максимально.

Внутри отдается.

Глажу крутое бедро, что белизной кожи отсвечивает. Будто перламутром играет.

С такой не уснуть.

Всю ночь стояк бешенный. Но не трогаю. Пусть чуть придет в себя.

Только в волосы зарываюсь все сильнее. И запах ее в легкие втягиваю. Будто пропитаться им насквозь хочу. До ломоты в зубах. До скрежета.

* * *

— Алиса. Ты уже не спишь. Хватит притворяться.

Даже не трогаю. Не бросаю на спину, подминая под себя. Хоть и безумно хочется.

Только провожу легонько по волосам, чувствуя, как ее тело откликается. Как дрожит легкой волной. Струна. Еще чуть-чуть, и натянулась бы до острого звучания. Пронзительного изгиба. Стона, который накроет и меня волной в десять баллов.

Эта накроет. Я знаю.

Сжимаю челюсти. Еле сдерживаюсь, чтоб не начать утро так, как и должно быть.

Вбиваясь в нее на скорости.

Впрочем. Надеюсь, сон расставил в ее очаровательной головке все на свои места.

Скольжу рукой по бедру вверх. Осторожно. Медленно. Невыносимо медленно.

Под пальцами ее кожа покрывается мурашками. И это пиздец, как волнует. Распаляет.

— Пришла в себя?

Накрываю ее грудь ладонью.

Дергается.

Но сосок твердеет, стоит лишь немного его придавить между пальцами. Почти неощутимо. Блядь. Какая же отзывчивая! Чистая страсть, а не женщина!

— А я надеялась, что ты был просто кошмарным сном, — выдыхает.

Дерзкая. Совсем не одумалась. Не осознала своего положения.

— Алиссссса, — шиплю ей на ухо, сжимая, чуть оттягивая заострившийся камушком сосок.

— От тебя зависит. Будет этот сон кошмаром или удовольствием. Тебе решать.

— Не мне. Увы, у меня нет при себе яда. И руки не свободны. Иначе я проснулась бы рядом с твоим охладевшим трупом. И это было бы единственным наслаждением, которое ты способен мне доставить. Поверь.

— Стерва, — шепчу, прикусывая ее ушко.

Провожу пальцами по сочным губам, сминая их. Проталкиваясь между этих упругих губок пальцами. Из горла вылетает рычание.

— Дерзкая стерва, — черт, у нее даже ухо такое вкусное, что не оторваться.

— Будешь насиловать?

Не вижу ее глаз, но представляю, сколько в них сейчас наглого вызова.

— Нет, — шепчу, толкаясь в нежное ушко языком.

Поплыла. Я чувствую. Съеживается, чтобы не показать. Но запах. Запах меняется. Мне даже трогать между ног не надо.

— Я хочу, чтобы ты сама сделала выбор. Хочу услышать, как ты меня просишь. Хочу, чтобы в твоих глазах наконец появилась покорность. Ну? Детка. Давай. Постарайся. Так и быть. На первый раз я не буду придирчивым и закрою глаза на косяки. Со временем научишься.

Она не заслуживает ни хрена никакого выбора.

В конце концов, даже если забыть о том, кто ее отец и что он сделал, то ведь сама со мной ушла. Сама прыгнула в мою постель.

И учитывая, насколько адски, до ломоты в костях, мне ее хочется, я вообще не должен от нее ждать никакого выбора.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Да и зачем?

Мужчина должен брать.

Но я, блядь, даже не разворачиваю ее к себе лицом. Не опрокидываю на спину.

Тупо дышу в затылок со спины.

Эта ее слеза.

Блядь.

Я не насильник. И не садист.

А эта чертовка почти таким дерьмом и заставила меня себя почувствовать своей слезой.

— Я буду щедрым. Научу тебя, как доставлять мне удовольствие.

— Я уже сказала. Одно удовольствие! Чтобы тебя не стало. Чтоб ты провалился, и…

Глава 31

Алиса.

Черт! Ну почему меня несет?

За эту ночь обида и злость на Ала не выветрилась. Нет! Ее стало только больше! Раз так… В тысячу!

Ал…

Его имя будто растекается на губах.

Взрывным вкусом катается на языке, как сладко-кислая ягода.

Ал…

Помутнение мозга.

Как и его голос. И его прикосновение. Подонок!

Думает, что не оставил мне выбора!

Но нет!

По доброй воле я все равно не соглашусь на то, чего он хочет!

Хотя лучше бы, конечно же, молчать. Просто молчать и смотреть не на него. Куда-то в сторону.

Полный игнор. И лед.

Но меня прорывает! Так, что не могу себя контролировать!

— Значит, наутро вместо жаркого нас ждет только скучный завтрак?

Его голос звучит насмешкой, хоть рука, обхватившая мою грудь, и напрягается.

Сдавливает сосок сильнее.

Заставляет все тело выгибаться натянутой струной. Черт!