Похищенная (СИ)

– Совсем сдурела?

Шиплю, обхватывая за талию так, что сейчас переломлю, дергающее со всей дури руками и ногами тело.

– Куда собралась?

Фурия. Бешеная. Безумная.

Безумно сексуальная!

Член снова занимает стойку, стоит мне прижать ее ягодицы к вздернутой головке. Требует ее. Ткань штанов на хрен разрывает.

А она бьется.

Неистово. Неудержимо.

Забавная. Отчаянная. Глупая.

Неужели и правда думает, что сможет из моего захвата выбраться?

– Перестань!

Громыхаю голосом, резко разворачивая ее к себе.

– Охренела?! Да, мать твою, перестань кусаться!

Так же мечется.

Вырваться пытается.

Полосует меня ногтями так, что умудряется красные бороздки на руках оставлять.

– Дурная дикая кошка!

Шиплю, забрасывая на плечо.

И тут умудряется еще пытаться посопротивляться.

Лупит кулачонками своими, как мелким градом, по голове и плечам.

– Ты правда, совсем дурная!

Рычу, занося обратно в каюту.

Уже без всяких церемоний швыряю на постель.

Дать бы ей по лицу. Хорошенько так дать.

Чтоб отрезвило. Чтоб звон в ушах зазвенел и все дурные мысли на хрен выдавил.

Но вместо этого только с грохотом впечатываю кулак в стену. Прямо над ее головой.

Затихает тут же.

Глазища свои распахивает изумленно. Сжимается под моим нависшим над ней телом.

– Поняла наконец?

Громыхаю. Чувствую, как даже глаза злобой полыхают. Так бы и сдавил нежную шейку.

– Тут, Алиса, с тобой никто ни во что играть не собирается! Ты пленница. Заложница. А я – не самый добрый и терпеливый человек. В следующий раз сорву эту тряпку, - сжимаю в кулак ткань платья на ее груди так, что та с треском и с тихим всхлипом девчонки, начинает рваться. – И брошу на хрен голую в каюту команды. Поверь. Они церемониться с тобой не будут. Выдрут не глядя. Во все щели. А, может, и по трое в одну. Одновременно.

Пищит. Сжимается. Глазища свои огромные еще сильнее распахивает.

Как будто никогда о таком не слышала!

А папаша-то ее и не такое еще проделывал в своей гребаной паршивой жизни! И не раз!

– Добро пожаловать в реальность, - рывком дорываю этот красный, маячащий перед глазами, как тряпка перед разъяренным быком, клочок.

Глава 9

Отшвыриваю на хрен в сторону, нависая над сжавшимся белоснежным телом еще сильнее.

Белая. Белоснежная. И соски полыхают темной спелой вишней. Охрененная.

Дыхалку мне срывает покруче, чем когда по яйцам врезала.

Одним видом своим обнаженным.

Одним предвкушением.

Скольжу руками по белой коже.

Атласная. Одуренная. Гладкая.

Отрываться не хочется.

– Я с тобой, Алиса, шутить не собираюсь. И то, что тебя ждет, как с тобой обращаться будут, зависит только от тебя самой.

Дергаю ее за шею. Так, чтоб лицо на меня подняла. Приближаюсь так близко, что вкус ее дыхания на губах чувствую. Практически на языке ощущаю.

– На хрена прыгать собралась? М? Или попугать меня решила? Думала, я отпущу? Или трогать не буду? Говори, мать твою!

Опять херачу по стене. Так, что штукатурка обсыпается.

Вытащил бы, конечно.

Может, так и лучше бы было. Охладиться для нее.

Поняла бы тогда.

Да и хрен бы она спрыгнула. Наверняка тупо на понт рассчитывала взять. Но я не ее папаша. Со мной эти капризы и штучки всякие бабские ни разу ни хрена не проходят!

– Я хорошо плаваю.

Надо же!

Она еще и дерзкая!

Вон как подбородок гордо вздернула!

Охренеть!

Хотя нет. Реально, похоже, расклада не понимает до конца. Не сечет. Где и с кем оказалась. Иначе бы притихла. Слова бы из себя не выдавила бы.

– В ледяной воде?

Сжимаю ее плечи.

Точно. Ей бы очень не помешало охладиться.

Конкретно так. По-настоящему. Чтоб ума добавилось.

– У тебя бы, дурында, судорогой бы сразу же ноги свело. Вся бы заледенела. Камнем бы на хрен ко дну пошла!

Встряхиваю, чтоб доходчевее было.

– И куда бы ты уплыла, м? В открытое море? Долго бы плескалась, ледяная русалка?

Блядь. Я злюсь. Я давно так не злился. Разве что когда узнал, что Регину выкрали сволочи!

– Я очень хорошо плаваю!

Надо же. Еще выше подбородок дергает. Смелая пигалица какая!

– Ты хоть понимаешь, где мы? Куда бы поплыла? Дура!

Съездить таки надо по этому хорошенькому личику. Без капли мозгов. Совсем.

Море – полбеды. Но мне еще и дерзить? Или это от страха у нее мозги отключились?

– Я еще и стреляю хорошо! Это так. К сведенью. Чтобы ты знал.

Охренеть.

Это она что?

Мне сейчас угрожает?

– Тебе точно надо охладиться, - отшвыриваю ее на постель, прижимая за живот.

Прочно фиксирую руки наручниками к металлической балке над кроватью.

– Не дергайся!

Ловлю затрепыхавшиеся ноги, проделывая с ними тоже самое.

Распахнутая.

Абсолютно обнаженная.

Трусики ее, как помню, еще в спальне Влада улетели на хрен.

А я и распробовать тогда не успел!

Но ничего!

У нас еще будет время.

Пиздец, как много времени у нас с этой крошкой еще будет!

– Не вырывайся, - хриплю, склоняясь к самым губам.

Полыхает огнем. Глаза ведьмачьи так и прожигают. Насквозь.

– А то синяков себе наставишь.

Отхожу на пару шагов.

Любуюсь.

Дергается. Молнии пускает. Руки крепко в кулаки сжаты.

Усмехаюсь.

Недолго ты, малышка, трепыхаться будешь. Очень очень скоро станешь послушной и покладистой. Сама будешь передо мной на колени становиться. Умолять, чтобы я горлышко твое жесткими толчками члена осчастливил!

Глава 10