Похищенная викингом

Если она правильно поняла, сейчас он поделился с ней тем, о чем никому не рассказывал, позволил другому человеку увидеть себя уязвимым. Женское чутье подсказывало Эльфвине, что она должна принять и оценить этот дар, иначе не получит никогда ничего подобного.

Она прижалась к нему и дала себе слово доказать, что в ней есть храбрость и решительность, которыми в избытке была наделена мама. Но в ней они проявляются по-другому. Происходящее сейчас, в жизни имело значение большее, чем владение королевством или игры дяди. Или Рагналла. Это было самым главным.

Сердце Торбранда принадлежало ей, и она будет беречь его. Она обхватила руками его шею, приподнялась на носках, совсем забыв, как болят ноги, и заглянула в глаза. Она отдала ему свое сердце и была уверена, что их ждет счастье.

— Как-то я сказала тебе, что молюсь о мире и покое, — тихо произнесла она, — подальше от битв за границы и укрепленных бургов. Вне досягаемости королей и будущих королев. Не хочу думать о крови, пожалуй, только о том, как наша кровь соединится в наших дочерях.

— У нас будут дочери? — спросил он с улыбкой. — Скажу тебе, дорогая, если они будут похожи на их мать, я пойму, что боги милостивы ко мне.

Эльфвина не сразу поняла, что тоже улыбается.

— Я никогда не хотела быть королевой, даже великой правительницей, как моя мать. Я не представляю, что могу желать чего-то больше, чем быть твоей женой. Родить тебе сыновей и дочерей. И… — Она запнулась. Как же промолчать, когда он поделился с ней самым сокровенным? Что же это будет за союз? Возможно, для других практическая польза была важнее, но не для Эльфвины. Она хотела большего, хотела всего. — И я буду любить тебя всем сердцем, так долго, как нам будет отпущено.

Наступила тишина. Даже ветер стих. Замерли ветки деревьев. Солнце внезапно вышло из-за туч.

— И я всегда буду с тобой, Эльфвина. — Голос его был резким, но прикосновения нежными. Он смотрел на нее так, что на глаза наворачивались слезы. — Когда Рагналл призовет меня, я напомню ему о родстве, я попрошу его…

— Нет! — воскликнула Эльфвина. — Не надо идти против себя. Когда тебя призовет король, мы сделаем так, как он велит. Ты дал клятву, на карту поставлена наша честь. Я не позволю тебе запятнать ее, Торбранд. Никогда.

— Ты сурова, моя принцесса. — В его голосе мелькнуло удивление.

— Меня воспитали в вере, что долг женщины соткать мир, и не только ради своей семьи, прежней и новой, но и ради Бога. — Эльфвина вспомнила женщин, которые ее воспитывали и учили, о Милдрит и Этельфледе. Обе такие разные, занимающие разное положение, но в каждой жила уверенность, что она на том месте, на котором должна быть. Эльфвина всегда завидовала этому, но сейчас поняла, что ощущает то же самое. Ее место здесь, в объятиях Торбранда. — Могу ли я считать себя хорошей женой, если противлюсь тому, чтобы мой муж служил королю?

— Я тебя не заслуживаю, — произнес он, и в голове появились нотки боли.

Неужели этот могучий, сильный воин действительно верит, что говорит? Впрочем, он ведь много лет искренне считал, что виноват перед родителями.

— Это не так, — поспешно проговорила она. — Ты остановил меня на дороге и сделал своей женщиной. Заслуживает ли мужчина то, что завоевал? Наши короли, уверена, скажут, что да. И так же скажу я.

— Милая моя, — обратился он глубоким, тихим голосом, — Эльфвина. Я буду тебе хорошим мужем, обещаю. И еще. Я тоже буду любить тебя. Я докажу это всем: телом, мечом, сердцем и благословением, которые пошлют мне боги. Я клянусь в этом здесь и сейчас.

Эльфвина подняла руку с кинжалом и увидела, как он вскинул брови. Вместо того, чтобы ударить его, она провела лезвием по внутренней стороне его руки. Неглубоко, лишь для того, чтобы появились несколько капель крови. Выдержав его напряженный взгляд, прижала свою руку к его ране.

— Заклинания на крови — опасная вещь, — предупредил Торбранд, хотя смотрел по-доброму. — И что сказали бы ваши священники.

— Мне все равно. Я не хочу ждать, когда придут в этот мир наши дочери и сыновья. Самое главное, что мы станем единым целым, Торбранд. Вот мы и стали.

— Эльфвина. Я люблю тебя.

— И я очень люблю тебя, Торбранд, — ответила она шепотом.

Он опустился на землю, посадил ее сверху и накрыл плащом. И сделал своей женой, и показал свою любовь, а она показала ему свою. Их глаза словно только открылись, а до этого момента они оба были слепы. Им нечего было скрывать друг от друга. Не было повода враждовать.

Они не думали ни о королях, ни о войнах или интригах. Они по-настоящему соединились в единое целое. Они шептали клятвы, и Эльфвина вновь приняла в себя Торбранда. А потом пальцы их переплелись, глаза неотрывно смотрели в глаза, они наполнялись друг другом.

Она чувствовала, что стала женой в полном смысле. Только зимние деревья были тому свидетелями. И любовь их была так сильна, что, казалось, могла растопить стужу и открыть путь весне.

Глава 15

То мистическое единение, которое произошло в лесу, было лишь первой частью свадебной церемонии.

— Свадьба требует подготовки, — сказала Эльфвина.