Похищенный

Она не могла назвать его Оливером. После того, что произошло между ними, просто не могла. Но зато она могла назвать его… как там, кстати, звали членов музыкального ансамбля Кина? Если она не ошибается, одного звали Ричардом. Ей всегда нравилось это имя.

— Ты не станешь возражать, если я назову тебя Ричардом? — спросила она у малыша.

Он не ответил, глазки у него закрывались. Маленькие губки выпустили соску бутылки.

— Вот и договорились. Значит, имя мы тебе придумали. А теперь будем спать.

Одним поводом для беспокойства стало меньше. Косые лучи солнца падали через окно на кровать. Эмма чувствовала себя усталой и умиротворенной. И не прочь была бы заснуть.

Понедельник, 18 сентября

День второй

— Первые двадцать четыре часа являются решающими, — заявила Линдси, офицер полиции по делам семьи. — Мы должны как можно быстрее собрать всю имеющуюся информацию. Некоторые вопросы, которые мы станем задавать, могут показаться вам бестактными или чересчур личными, но они являются составной частью расследования, поэтому прошу не обижаться.

Прошло уже пять часов с момента исчезновения Риччи. Линдси оказалась девушкой высокой, элегантной и очень деловой. Рядом с нею Эмма чувствовала себя маленькой, худенькой и бестолковой. По большей части она пребывала в полном оцепенении, но время от времени на нее накатывала волна паники, и тогда она вообще ни о чем не могла думать. Где сейчас Риччи? Что он делает? Что с ним случилось? Ее сотрясала крупная дрожь, а мышцы, особенно шейные, напрягались так, что она не могла пошевелить головой, чтобы не испытать острого приступа боли.

— Как вы думаете, он еще жив? — прошептала она.

— Я уверена, что с ним все в порядке, — откликнулась Линдси и ободряюще обняла Эмму за плечи. — Что случится с таким славным мальчуганом? Никто не посмеет причинить ему вред. Я абсолютно уверена, что с ним обращаются хорошо.

Линдси, судя по всему, была на пару лет старше Эммы, но выглядела намного моложе. Кожа у нее была шелковистая и гладкая, а волосы, такие же длинные, как у Эммы, — густыми и блестящими. На лице у нее постоянно было жизнерадостное и беззаботное выражение. Это было лицо, всегда готовое улыбнуться в ответ. Язык не поворачивался назвать ее женщиной, больше всего к ней подходило словосочетание «молоденькая девушка».

Она пришла навестить Эмму в больнице, после того как полиция наконец-то соизволила начать поиски Риччи.

— Я буду вашим офицером по делам семьи, пока мы занимаемся поисками Риччи, — пояснила Линдси. — Можете считать меня связующим звеном между вами и полицией. Всякий раз, когда вам понадобится поговорить с кем-то, смело звоните мне. Я буду перезванивать вам и навещать вас регулярно, пока мы не отыщем Риччи, так что вы всегда будете в курсе происходящего.

Именно Линдси в обществе еще двух полисменов сопровождала Эмму из больницы в ее квартирку в Хаммерсмите. Ключи Эммы и ее электронная карточка, открывающая входную дверь, были в сумочке, которая осталась где-то в Ист-Энде, но полиции удалось получить для нее запасной комплект в Ассоциации домостроителей. Ошеломленная и растерянная, Эмма остановилась на освещенных ступенях крыльца своего многоквартирного дома-башни и провела новой карточкой по считывающему устройству возле дверей. Большая часть окон в здании смотрела на нее темными провалами стекол. Новая карточка сработала. Тяжелые металлические двери открылись с мягким двойным щелчком.

Не успела она отворить дверь в свою квартиру на пятом этаже, как в ноздри ей ударил запах холодных гренок и детской каши. Посуда, оставшаяся после их последнего завтрака, по-прежнему была свалена в раковине на кухне. Там же лежала пластмассовая тарелка Риччи с изображением Боба-Строителя на донышке, к которому прилипли комки засохшей каши. Его игрушки все так же были разбросаны по квартире. Красный грузовик, которым малыш только-только научился управлять, безжалостно направляя его прямо на мебель. Его игрушечный поезд, который кричал тоненьким голоском «Посадка заканчивается», если нажать на красную кнопку. Ржаной сухарик, валявшийся посреди крошек под столом, на краях которого отпечатались следы маленьких зубов. Очаровательная плюшевая лягушка по имени Гриббит. Глядя на них, Эмма чувствовала, как в груди нарастает тупая ноющая боль, становясь просто невыносимой.

Полиция, заручившись ее согласием, приступила к планомерному обыску квартиры. Они осмотрели все: узкую, выкрашенную в желтый цвет спальню, в которой стояли односпальная кровать Эммы и детская кроватка Риччи; ванную комнату с оливково-зеленой ванной и резиновым шлангом душа, который надевался на кран; не обошли вниманием и пластмассовую ванночку Риччи, примостившуюся под раковиной. Его мерный стаканчик-непроливайка, оказывается, лежал под перевернутой ванной, а она не могла найти его уже несколько недель.

Полицейские перерыли шкафы и заглянули даже в корзину для грязного белья. Они присаживались, чтобы внимательно осмотреть полы, пятна на линолеуме в кухне, зеленые грубые коврики в спальне и гостиной.