Похищенный. Катриона

Я мигом обучил бы тебя этой науке. Беда только, что ты, кажется, родился слепым!

– Но неужели ты не можешь мне помочь? – спросил я. –

Ведь ты так искушен в этих делах.

– Понимаешь, Дэвид, меня же здесь не было, – сказал он. – Я как офицер на поле боя, у которого все разведчики и дозорные слепые. Что он может знать? Но мне все время сдается, что ты свалял дурака, и на твоем месте я бы попытался начать снова.

– Ты и правда так думаешь, друг Алан? – спросил я.

– Можешь мне поверить, – ответил он.

Третье письмо прибыло, когда мы были увлечены одним из таких разговоров, и вы сами увидите, что оно пришло в самую подходящую минуту. Джемс лицемерно писал, что его тревожит здоровье дочери, хотя Катриона, я уверен, была совершенно здорова; он рассыпался в любезностях по моему адресу и под конец приглашал меня в

Дюнкерк.

«Сейчас у вас, вероятно, гостит мой старый друг мистер

Стюарт, – писал он. – Почему бы вам не поехать вместе с ним, когда он будет возвращаться во Францию? Я должен сообщить мистеру Стюарту нечто весьма интересное; и, помимо этого, я буду рад встретиться со своим соратником и прославленным храбрецом. Что же до вас, мой дорогой сэр, моя дочь и я будем счастливы принять у себя нашего благодетеля, которого она считает своим братом, а я –

сыном. Французский аристократ оказался презренным скрягой, и я был вынужден покинуть его конный завод.

Поэтому вы найдете нас в весьма убогом жилище – в гостинице некоего Базена, стоящей среди дюн; но здесь прохладно, и я не сомневаюсь, что мы проведем несколько приятных дней: мы с мистером Стюартом вспомним прошлое, а вы с моей дочерью будете предаваться развлечениям, подходящим вашему возрасту. Мистера Стюарта я, во всяком случае, умоляю приехать сюда: я должен ему сообщить нечто такое, что сулит большие выгоды».

– Что нужно от меня этому господину? – воскликнул

Алан, дочитав письмо. – Что ему нужно от тебя, совершенно ясно, – денег. Но зачем ему понадобился Алан Брек?

– Ну, это просто предлог для приглашения, – сказал я. –

Он все еще старается устроить брак, которого я сам желаю от всей души. Вот он и приглашает тебя, полагая, что вместе с тобой я скорее соглашусь приехать.

– Хотел бы я знать, так ли это, – сказал Алан. – Мы с ним никогда не дружили, вечно грызлись, как псы. Он мне, видите ли, «должен сообщить». А я, пожалуй, должен буду ему всыпать по тому месту, откуда ноги растут. Черт дери!

Но потехи ради можно поехать и узнать, что он там затеял!

К тому же я увижу твою красотку. Что скажешь, Дэви?

Возьмешь с собой Алана?

Можете не сомневаться, что я охотно согласился, и, поскольку отпуск Алана кончался, мы сразу же отправились в путь.

Январский день уже клонился к вечеру, когда мы въехали наконец в город Дюнкерк. Мы оставили лошадей у коновязи и отыскали человека, который согласился проводить нас на постоялый двор Базена, расположенный вне городской стены. Было уже совсем темно, и мы последние вышли из города, а когда проходили по мосту, услышали, как захлопнулись крепостные ворота. За мостом лежало освещенное предместье, мы прошли через него, свернули на темную дорогу и вскоре уже брели во тьме по глубокому песку, под плеск морских волн. Так мы шли некоторое время за проводником, большей частью на звук его голоса; и я уже начал думать, что, быть может, он ведет нас совсем не туда, куда надо, но тут мы поднялись на невысокий холм и увидели в темноте тускло освещенное окно.

– Voila l'auberge a Bazin25, – сказал проводник.

Алан прищелкнул языком.

– М-да, глухое местечко, – сказал он, и по его тону я понял, что ему здесь не очень-то нравится.

Вскоре мы очутились в нижнем этаже дома, состоявшем из одной большой комнаты; наверх вела лестница, у стены стояли скамьи и столы, в одном конце был очаг, в другом – полки, уставленные бутылками, и крышка погреба. Базен, рослый человек довольно зловещего вида, сказал нам, что шотландца нет дома, он пропадает неизвестно где, а девушка наверху, сейчас он ее позовет.

Я вынул платочек с оторванным углом, который хранил на груди, и повязал его на шею. Сердце мое билось так громко, что я слышал его стук; Алан похлопал меня по

25 Вот постоялый двор Базена ( франц.).

плечу и отпустил несколько шуточек, причем я едва удержался, чтобы не ответить ему резкостью. Но ждать пришлось недолго. Я услышал у себя над головой шаги, и она появилась на лестнице. Она спускалась очень медленно, вся бледная, и поздоровалась со мной как-то нарочито серьезно, даже чопорно, – эта ее манера всегда приводила меня в замешательство.

– Мой отец Джемс Мор скоро вернется. Он будет рад вас видеть… – сказала она. И вдруг ее лицо вспыхнуло, глаза заблестели, слова замерли на губах: я понял, что она заметила свой платок. Она сразу же овладела собой, повернулась к Алану и как будто снова оживилась. – Так это вы Алан Брек, друг мистера Бэлфура? – воскликнула она. –

Он столько мне о вас рассказывал, я уже давно вас полюбила за храбрость и доброту.

– Ну вот, – сказал Алан, беря ее за руку и глядя ей в лицо. – Наконец-то я вижу эту юную леди! Дэвид, в своих рассказах ты не отдал ей должное.