Похищенный наследник (ЛП)

У Йонаса широкое телосложение, накачанное мышцами, и густые черные волосы, которые он зачесывает прямо назад со лба. Его глаза настолько темные, что невозможно отличить зрачок от радужки, а брови — прямые, приподнятые по внешнему краю, как у Спока. Однако его личность противоположна Вулкану. Йонас не логичен. Он импульсивен — быстро смеется и быстро вступает в драку. Он ничего не обдумывает. Вот почему я босс, а не он.

Так хотел Таймон. Не то чтобы это имело значение — теперь, когда мой приемный отец мертв, я больше никогда не буду ни для кого вторым.

— Каков общий объем продаж спиртного на этой неделе? — спрашиваю я Йонаса.

— Пятьдесят семь тысяч, — гордо отвечает он.

Это на двенадцать процентов больше, чем на предыдущей неделе.

— Хорошо, — киваю я.

— Но есть одна вещь, — говорит Йонас, нахмурившись.

— Подожди, — отвечаю я.

Я касаюсь плеча девушки, которая сейчас стоит на коленях между моих ног и сосет мой член. Ее зовут Петра. Она одна из наших барменов — одна из лучших, на самом деле. Она так же искусна со своим ртом, как и со своими руками. Это приятное дополнение к утомительной работе по сведению счетов. Но я обычно не кончаю. Как бы усердно она ни работала, мой член кажется только наполовину живым, как и все остальное во мне.

— Ты можешь уйти, — говорю я ей.

Петра встает из-за стола, вытирая колени своих узких черных брюк. На ней корсетный топ, наполовину расстегнутый, чтобы показать ее щедрое декольте. Ее помада размазана вокруг рта.

Йонас ухмыляется, понимая, что мы были не одни в комнате. Он смотрит на грудь Петры, а затем на ее задницу, когда она выходит из офиса. Не то чтобы он не видел всего этого раньше.

— Как она? — спрашивает он. — Я еще не имел удовольствия пошалить с ней.

— Нормально, — коротко отвечаю я. — Что ты хотел мне сказать?

Йонас снова становится серьезным, возвращаясь к делу.

— Я думаю, что один из барменов обкрадывает нас.

— Откуда ты знаешь?

— Я взвешивал бутылки. У нас не хватает тридцать восемь унций.

— Они много наливают?

— Нет. Я поставил регуляторы на форсунки.

— Значит, они либо раздают напитки друзьям, либо прикарманивают наличные.

— Видимо да, — соглашается Йонас.

— Я понаблюдаю за ними сегодня вечером, — говорю я ему.

— Отлично, — говорит Йонас, снова ухмыляясь и складывая руки на груди.

— Что? — спрашиваю я его, раздражаясь.

— Ты собираешься вернуть свой член обратно в штаны?

Я смотрю вниз на свой член, все еще измазанный помадой Петры. Я уже забыл про прерванный минет. Я заправляю его обратно в брюки, хмурясь.

— Теперь доволен? — говорю я Йонасу.

— Конечно, — отвечает он.

Мы вместе выходим на танцпол.

Вечер только в самом разгаре — гости выстраиваются в очередь у бара, танцпол становится переполненным, каждая кабинка занята.

Я оглядываю оживленное, шумное пространство и вижу деньги, деньги, деньги. Официантки запихивают наличные в фартуки, протягивая посетителям напитки с наценкой в четыреста процентов. Бармены снова и снова проносят кредитные карты, каждый взмах — еще одно бесконечно малое дополнение к богатству Братерства.

Стены оклеены травяными обоями, кабинки обиты богатым изумрудным бархатом. Свет — тусклый, водянисто-зеленый, с узорчатыми тенями, которые создают впечатление, что посетители идут по высокой траве.

Этот клуб — действительно джунгли, а я — его король. Клиенты отдают мне дань уважения, даже не подозревая об этом, пока я опустошаю их кошельки напиток за напитком.

Я занимаю позицию в углу танцпола, делая вид, что наблюдаю за клиентами. Но на самом деле я наблюдаю за своими сотрудниками. В частности, за барменами.

За стойкой главного бара их четверо: Петра, Моник, Бронсон и Чез. Все они — быстрые и броские работники, нанятые за мастерство и сексуальную привлекательность. Я не исключаю женщин, но мужчин я уже подозреваю. Петра и Моник получают ошеломляющее количество чаевых от одиноких бизнесменов в округе. Бронсон и Чез тоже неплохо зарабатывают, но, по моему опыту, есть мужская жадность, которая не позволяет мужчине довольствоваться тремя сотнями за ночь.

Хороший бармен — это как жонглер и фокусник в одном лице. Они болтают с клиентом, одновременно переворачивая стаканы, перемешивая шейкеры и наливая двенадцать рюмок подряд. Они заставляют деньги исчезать, а алкоголь литься дождем. Они всегда делают десять вещей одновременно.

Нужен опытный глаз, чтобы понять, что они на самом деле задумали.

Через двадцать восемь минут я обнаружил вора.

Это не Бронсон, с выпуклыми мышцами и обаянием студента. Не он подсунул бесплатный напиток хихикающей блондинке, но все равно взял его, используя свои чаевые для покрытия.

Нет, это Чез — хитрый маленький засранец. Чез с серебряными кольцами, хипстерской бородкой и мужским пучком.