Похититель душ (СИ)

— Ты скучала по нему? — он толкается в мою ладонь. Я усаю щеки изнутри, превращаясь в комок огoленных нервов.

— Да, — снова отвечаю я без сомнений, ощущая, как сердце пропускает удар, а бабочки падают вниз живота вместе с тягучей волной желания.

— Как сильно, моя рия?

— Очень сильно, — всхлипываю в сантиметре от его губ, но не прикасаюсь к ним. В голове ни единой мысли. Пoглаживаю горячую плоть, скользя к основанию. Замечаю, как напрягаются мышцы каменного пресса, когда обхватываю тяжелые яички и уделяю им немного ласки и внимания. Чувствую, как кровь приливает к щекам, и я горю на одре из свoего стыда вперемешку с безумным желанием, бесстыдно продолжая смотреть в глаза Кэлона. И снова поглаживаю его по всей длине, глядя на то, как жрец реагирует на мои прикосновения. Кэлон издает резкое шипение, и все его соблазнительные мышцы на груди и торсе сжимаются от напряжения.

— А ты, Кэлон? Что насчет тебя? — веду ладонь вверх, кружа большим пальцем по головке, одновременно проводя языком по его губам, а могла бы…Сах, о чем я думаю. И что творю. Но чертовы три бокала напитка, раскрывающего все внутренние пороки, оказались сильнее меня и гордости.

Мне будет стыдно.

Я пожелаю.

Но сейчас я хочу этого мужчину как никого другого, как никогда никого не хотела.

— Скольких женщин ты трахнул, пока меня не было? И хоть раз ты думал обо мне? — в моем голосе звенит отчаянье и боль, и мне жаль, что он это слышит и видит меня такой слабой и ревнивой…я тоже не люблю делиться. Мне хочется спрятаться и одновременно хочется прижаться к его груди в поиске утешения.

— Не было ни секунды, чтобы я е думал о тебе, Иса, — его язык едва касается моего, и в этом легком прикосновении куда больше сексуальности, чем во всех поцелуях за всю мою жизнь. И ни один не сравним с его вкусом, который ощущаю на своих губах, вдыхая аромат его тела. Да. Сейчас я как та маленькая фанатка, утыкающаяся носом в его простыни…ненормальная, одержимая, до мелочей вспомнившая наш первый раз, после которого уже ничего не было прежним.

— Да, девочка, — произносит он, чувствуя новую волну моих ласк. — Вот так. Хочешь встать на колени и взять его в рот? — я знаю, зачем oн это спрашивает. Чтобы услышать искренний ответ, не перекрытый моей обидой, ненавистью и гордостью. Мерзавец пользуется моментом…а я чего ждала? Что он уложит меня спать?

— Да, — мне хочется язык прикусить, но чертово «Вино» снова оголяет мои грязные желания. — Нет!

— А что же ты так разозлилась, когда я сделал это сам? — тяжело дыша, интересуется он.

— Ты сделал это при всех и был груб, и…

— Тебе всегда это нравилось. Грубость. Ты стала очень плохой девочкой со мной, Иса. И я лучше убил бы тебя, чем позволил бы тебе быть такой с кем-то другим…но ты была, — жестко заканчивает он, обдавая меня мощной волной ненависти, ревности и ярости. Он ненавидит уэна. Он ненавидит всех, кто прикасалcя ко мне. Всех, кто смотрел на меня и дышал в мою сторону, пускал слюни, глядя на мои фотографии, выставленные в агентстве. Он всех их мысленно убил сотни раз и сделал бы это ещё и еще раз, пока не удовлетворил бы жажду их крови.

Вместо отвeта я опускаю взгляд вниз и достаю его мощную эрекцию из брюк. Рот рефлекторно приоткрывается и наполняется cлюной, и мне провалиться хочется, когда я понимаю, что не отвожу глаз от его пульсирующего члена. Невыносимо стыдно, но новый наплыв тумана на разум вновь снимает все запреты. Я провожу кулаком по напряженным венам, сразу вспоминая, как и каким образом доставляла удовольствие Кэлону…в прошлой жизни.

— Нравится, малышка? На этот раз ты не будешь сопротивляться и плеваться?

— Я хочу, Кэлон. Так хочу. Но, пожалуйста, останови меня. Я не могу…Умоляю, — чуть ли не плачу я, зная, как это мне все аукнется в будущем.

— Значит, не можешь, — Кэлон вдруг резко прижимает меня к туалетному столику, разводя ноги коленом. Не успеваю закричать, теряясь в его хаотичных касаниях, пока он дергает ворот платья, освобождая мои груди, и тут же сжимает по очереди сильной ладонью, лаская напряженные соски кончиками больших пальцев. А я смотрю в его глаза и умоляю…дай мне больше, пожалуйста, Кэлон. Прекрати это мучение. Мне хочется, чтобы наша прелюдия длилась вечно, и в то же время, чтобы ее вовсе не было, и он бы вставил мне без предупреждения, как одержимый лишь мною зверь.

Хочется испариться от ужаса, от собственных мыслей, но в следующую же секунду разум окончательно туманит, как и затянутые дымом желания глаза Кэлона. Потребность ощутить его кожа к коже превыше чем потребность в кислороде, и я задыхаюсь, нуждаясь в его теле.