Похититель разбитых сердец

– Я хотела одно Мие отдать, а второе – себе… На всякий случай. Чтобы защитить… и защититься от злых людей, – она повела плечами и посмотрела куда-то далеко, сквозь нас, и сквозь окно, и сквозь горы на горизонте. – Только вот выяснилось, что самая злая тут я сама. И мне… и нам они уже без надобности. Я пойму, если вы их не возьмете, но… Они правда хорошие. Настолько плохие, что хорошие.

– Прости, – сказала Даша, покачав головой. Ту самую фразу, для которой я уже рот открыла. – Прости, Лия. Не могу. Очень… наглядно было. Так что я, наверное, пас.

И тут язык мой – враг мой – решил за меня. Видимо, из соображений мирового баланса и красоты композиции.

– А я возьму.

* * *

Весна неумолимо накатывала на горы. Таял снег, сходили лавины, повсюду бежали ручьи, напевая и звеня, из земли лезли первоцветы, жемчужный цвет неба сменился на переливчатый, нежно-опаловый. Мы облазили все окрестности метеостанции, вместе и поодиночке, съездили на море, объелись сушеной хурмой и шашлыком, научились виртуозно переходить между гранями, оседлав ветер, ливень или снегопад. Время утекало между пальцами, надо было, наверно, думать и что-то решать… Но мне не хотелось.

Хотелось впитывать ощущения, восхищаться миром вокруг и баюкать временно обретенное, хрупкое спокойствие. Пусть оно ненадолго, но… Здесь было не так больно думать про свои чувства к Сиду, поэтому день за днем я размышляла: что это? Восхищение фейри, который так не похож на людей, что в него нельзя не влюбиться? Или эффект «клин клином вышибают»? На место Валеры, который вел себя как мерзавец, явился прекрасный принц, и не почувствовать влечения к нему просто не было шансов? Или это мечта из детства? Если любовь, то волшебная. А другой и не надо.

Но ответа не находилось… Точнее, он был. Только лежал не в плоскости разума, поэтому размышления ни к чему и не приводили. Просто сердце заходилось в груди, когда я думала о фейри. Просто после снов о том, как мы танцуем, мне хотелось летать. Пусть даже это было ужасно глупо. Глупо в этой реальности, как сказал Сид.

– Это все весна проклятая, – сказала однажды Даша, когда мы вместе сидели на набережной реки Мзымты в Роза-Хуторе, потягивая молочный коктейль через трубочки, у меня – клубничный, а у нее – шоколадный. Как раз за секунду до этого я подумала, что последний раз с Сидом мы виделись ровно три месяца назад. И если я до сих пор о нем думаю – о чем это говорит, а? О том, что кто-то неразумен, мечтателен и сердечко у него… слишком наивное. – Лучше б сразу лето.

– Почему? По Сибири соскучилась?

– Нет, не по Сибири, – Даша поморщилась, резко сжала пустой картонный стаканчик в кулаке, а потом еще и трубочку завязала узлом. – По нормальному, вменяемому Кириллу.

– Ох… А что он? Вы поссорились?

– Нет. Наоборот. – Даша наклонилась и уставилась куда-то вниз, туда, где шумела река. – Он мне предложение сделал.

– А ты?

– А я согласилась.

– И в чем подвох?

– В его вопросах. Он стал мне задавать вопросы… неудобные. Ну, к примеру. Спрашивает: «Умрешь за меня?» А я откуда знаю, умру за него – или нет. Я не хочу об этом думать, понимаешь? Не хочу прикидывать. Прогнозировать. Хочу жить одним днем. Здесь. Сейчас. В «Инее». А он не хочет.

– Он… собрался отчислиться? В этом проблема?

– Да. Предлагает сбежать. Уйти. Как угодно. Он считает, что если вылить из себя тьму, прошлое… то мы перестанем быть сами собой. Теми самыми, которых мы полюбили.

– А ты… Ты хочешь избавиться от черноты. И учиться дальше.

– Да, – Даша подняла голову и твердо посмотрела мне в лицо. – Я не хочу уходить. Сказала об этом. И вот после этого он и завел шарманку. Мол, ради сдачи какой-то практики я готова умереть. А ради него – нет.

– Сложно, – я покачала головой. – Не знаю, что сказать. Правда. А если придется выбирать между ним и учебой?

– Не знаю, – прошептала Даша. – Пока он меня перед этим выбором не ставит. Но только пока. Так что у меня есть время до лета. Оно – время это – такое весеннее, яркое, искристое… и его так пронзительно мало.

– Угу. – Я допила свой коктейль и опустила стакан в урну, так аккуратно, словно тот был стеклянным. – Поехали, покажу тебе одну штуку.

– Только за грань не ходи, – шепнула я Даше, когда мы подошли к каньону. Стояла полуденная тишина, пронизанная лишь тоненьким жужжанием насекомых, солнце жарило так, будто на дворе был не апрель, а середина июля. Ветви кустов и деревьев покрывала нежно-зеленая пена, молодые листочки. – Страшно.

– Что там?

– Выжженная земля. И пепел в воздухе, кружит и кружит. Как в Сайлент Хилле или фильмах про постапокалипсис.

– Надо же… – Даша чуть заметно качнула головой. Потом оглянулась на меня. – Куда дальше?

– Вперед. Почти до конца каньона.