Похититель Солнца (СИ)

Во время встречи с леди Джайной Ронин посетовал на чародеев Квель’Таласа, всё еще сторонящихся своих даларанских коллег. Так, например, в Запределье син’дорай организовали исследования магии Пустоты и теперь успешно применяли заклинания этой школы в бою. Но с кирин-торцами знаниями не делились. Леди Праудмур, бывшая однокурсница и подружка принца Каэль’Таса, узнав, что именно его высочество был инициатором и непосредственным участником этих исследований, решила «помочь» Кирин-Тору. Советом. Мол, почему бы уважаемым кирин-торским чародеям не напомнить своим упрямым талассийским коллегам, что принц Каэль’Тас был сыном даларанской архимагини, много лет жил в этом городе и одинаково хорошо относился к магам всех рас и всех государств. А еще очень любил магическую науку и никогда бы не стал скрывать знания от жаждущих овладеть ими пытливых умов. Ронину эта идея понравилась, и он, воодушевившись надеждой ввести в Фиолетовой Цитадели кафедру магии Пустоты и усилить кирин-торскую армию, дал задание навестить Квель’Талас. Кому? Ну, понятное дело кому. Когда же это Этас сумел так его обидеть, что он теперь пытался подстроить ему мучительную смерть?

Прийти в Ассоциацию и сказать великому магистру, что Даларан претендует на доступ к научным разработкам принца. А когда Этаса ожидаемо пошлют к саргерасу, ему нужно будет напомнить, что его высочество хорошо относился к Кирин-Тору. По мнению великого магистра – сборищу трусов и гнусных предателей, ставших причиной трагической гибели его высочества.

Этасу хотелось надеяться, что он отделается выслушиванием совета проверить голову у целителей на предмет проклятия скудоумия. Восемь лет прошло после инцидента с Мстителями. Пять – после смерти принца. Но ненависть великого магистра к Кирин-Тору не ослабла, а, кажется, лишь наоборот, укрепилась и приобрела законченную форму.

После гибели его высочества и, следовательно, отягчения вины Кирин-Тора, магистр Роммат предпочитал даларанского архимага игнорировать. Помимо той памятной ссоры перед войной Нексуса, за последние годы они разговаривали всего несколько раз, и рыжий всегда получал короткий сухой отказ в ответ на все просьбы и предложения. Попытки проявить настойчивость заканчивались лишь указанием на дверь.

Этас не раз рассказывал ему о том, как много Кирин-Тор уже сделал, чтобы подобные инциденты больше не повторялись, о солидарности и неприятии расизма, о нейтралитете Даларана и его сотрудничестве с самыми разными народами. В ответ слышал лишь «идиот» и «глупый мальчишка».

Мальчишка. В голосе даже презрения не слышится. Просто равнодушная констатация факта, максимум – легкая снисходительность. У Этаса не раз появлялось ощущение, что если бы великий магистр не считал его глупым мальчишкой, не стоящим внимания взрослого эльфа, то он рыжего как политического деятеля попросту уничтожил, чтобы больше не надоедал. С его-то властью и возможностями! Прямо запретить членам Ассоциации иметь дело с кирин-торцем. Подговорить правящего лорда. Устроить какую-нибудь пакость в самом Даларане: Этас понятия не имел, сколько тамошних чародеев работает на архимага Роммата, но был уверен, что тот в курсе происходящего и может многое там предпринять.

Но великий магистр предпочитал Этаса попросту не замечать. Встретив его в Ассоциации, позволял себе смотреть сквозь него и не слышать вежливых приветствий, если это не была заранее назначенная встреча. Рыжего такое отношение бесило. Отчаявшись добиться нормального корректного общения, он несколько раз пытался великого магистра хотя бы разозлить. Пару раз обмолвился в Ассоциации, что не раз общался с правящим лордом и решил вопрос благополучно. «Проболтался», что заклинание проясняющее разум, разработанное принцем, гораздо функциональнее чародейской техники концентрации, на основе которой и было создано. Проявил интерес к магии Пустоты.

В отличие от заклинаний, влияющих на разум, магию Пустоты в Квель’Таласе не запрещали, наоборот, книги о ней можно было свободно купить в столичных магазинах, а Фалтриенова Академия преподавала ее студентам. Как странно, что арканная магия и энергия Пустоты - порядок и хаос, - были так похожи между собой по применению и плетениям. Этас слышал теорию, что порядок – это просто один из вариантов хаоса, но думал это просто философствование. Но все равно боевую магию нормально по книгам не изучить, многие сведения в них попросту не содержались, да правильность выполнения плетений по картинке не проверишь. Но кое-чему рыжий все-таки выучился и нагло заявился к автору книг, леди Сепетрии, которая помогала принцу в исследованиях, а теперь была одной из заместителей великого магистра. Этас, мило улыбаясь и осыпая ее комплиментами ее таланту, попросил написать что-нибудь на память на внутренней стороне обложки его экземпляра книги.