Похититель Солнца (СИ)

Хаторель, не оборачиваясь, неопределенно повел головой, мол, ему тоже в какой-то степени жаль, что все так вышло. Этас неслышно вздохнул и вышел из его кабинета.

А на что он надеялся? Если бы только он одумался раньше… Почему ему потребовалось столько времени понять, что он ошибался? Хаторель ведь поначалу постоянно пытался поймать его взгляд и прочесть в нем весть об окончании периода отчуждения. Он был готов простить своему глупому другу недоверие, забыть все те мерзкие и (вот бы раньше сообразить!) кошмарно оскорбительные обвинения, которые рыжий хоть и не швырнул ему в лицо, но которые явно висели в воздухе во время их ссоры. Хаторель простил бы ему это. Но не то, что друг на несколько лет попросту выбросил его из своей жизни, даже не задумавшись о его чувствах.

Ну почему Этас такой идиот? Сам все испортил. Какое тут, к троллям, прощение?

Не только смерть отбирала у него близких. Рыжий сам, по собственной дурости и малодушию, отталкивал тех, кто был дорог ему. Вовремя не съездил встретиться и подружиться с малявкой-Аратором. Поостерегся поверить Хаторелю. Побоялся заговорить с Сильваной.

Все, что у него теперь осталось – это неправильное, не признаваемое вслух или же озвучиваемое лишь в качестве оскорбления или ради манипуляций родство и фальшивая дружба с Ронином и Верисой. А большего он и не заслуживал…

Может, Хаторель все же со временем простит его? Дольше века ведь дружили… Неужели больше совсем ничего от доверия и приязни не осталось? Может быть, Хаторелю тоже нужно время? Или он просто заставит его так же лет пять помучиться от такого равнодушного отношения, а потом скажет, что больше не сердится? Этас подождет… А что ему еще остается?

========== Глава 19. Пустота ==========

Самым молодым в Совете Шести считался Этас, и говорить глупости, вроде как, было положено именно ему. Но он уже не в первый раз замечал, что внешняя зрелость и степенное поведение людей, проживших на свете всего лишь полвека или немного больше, - это не более чем старение тела и потеря свойственной молодости энергичности. Мудрости и жизненного опыта, да что там, простейшей логики и благоразумия, адекватности и чувства справедливости – вот чего им не хватало иной раз просто катастрофически.

- Да любой растеряется в такой ситуации. Сделал первое, что ему пришло в голову, - проговорил добродушный отец семейства и бывший ученик самого мудрого в мире чародея.

Этас с трудом сдерживал желание схватиться за голову. Или посоветовать главе Кирин-Тора навестить целителей.

- И первое, что пришло ему в голову – это убивать, - с беспредельным терпением проговорил рыжий, старательно не допуская в голос сарказм. - Ронин, когда Гаррош с Варианом сцепились в Лиловой гостиной, и тебе надо было их остановить, тебе пришел в голову вариант прикончить одного из них?

- Нет… - растеряно произнес глава Совета и, прежде чем он добавил явно просящееся ему на язык «но», Этас продолжил гнуть свою линию.

- А почему? Почему ты только отбросил их друг от друга? – не давая Ронину вставить и слова, рыжий сам предположил: - Может потому, что ты нормальный человек, а не убийца?

- Этас, ты не прав, - пробухтел Ансарем. – Нельзя судить так категорично. Легко сохранять здравомыслие, когда дерутся посторонние тебе люди. А Карлаин любил свою жену и очень за нее перепугался.

- Угу, - фыркнул рыжий. – А если он и за Кирин-Тор так же перепугается?

- Не передергивай, - строго сказал Ронин.

Рыжий бросил на него злобный взгляд, который, естественно, из-за шлема никто не увидел, и продолжил убеждать внезапно поглупевших коллег.

К сожалению, чем абсурднее утверждение, тем сложнее на него что-то умное возразить. Вот как объяснить взрослым людям, что Совет Шести – не место для убийц, какими бы связями они ни могли похвастаться?

- Да это же просто бред какой-то! – воскликнул он и замолчал, потому что Модера положила руку ему на плечо и чуть сжала, призывая успокоиться.

- Мы все, разумеется, чисто по-человечески можем понять мужа, потерявшего разум от переживаний, и посочувствовать его горю, - мягко проговорила она. – Но такого человека нельзя допускать к власти. Как ни крути, он совершил преступление. Пусть свою жену он убил и непреднамеренно, но того, другого человека, он уничтожил целенаправленно.

- Ну знаешь ли, Модера. Давай еще насильников жалеть будем! – скривился что-то уж больно активный нынче Ансарем.

- Жалеть не будем. Но насильников надо судить. Карлаин, как архимаг, имел массу возможностей схватить и обезвредить его, хоть в ту же ледяную глыбу заключить. Но он предпочел сразу убивать. Мне не нравится человек, который предпочитает решать проблемы именно таким способом.

Модера говорила спокойно, уверенно и убедительно. Этас вообще не мог понять, как можно было не прислушаться к ее словам. Однако Руноплет продолжал смотреть на нее хмуро, упрямо набычившись. Кадгар и Ронин выглядели задумчивыми.