Похитители тьмы

Она услышала, как распахнулась наружная дверь. Этот звук отдался в дереве гроба, где лежала КК. Напрягла слух — вошли двое охранников. Они взволнованно переговаривались о сработавшей сигнализации и о том, почему это именно им досталось разбираться с ожившими мертвецами.

Фонарик КК был выключен, хотя она довольно живо представляла себе мертвые кости, которые чувствовала телом; видела она их всего какое-то мгновение, но знала, что это видение станет преследовать ее до конца дней. Кэтрин вслушивалась в шаги охранников и боролась с тошнотой, с отвращением. До нее доносились лишь отдельные слова, но она пыталась сложить их в некое целое. Их разговор, казалось, продолжается несколько часов, хотя, чтобы обойти усыпальницу, понадобились считаные минуты.

Но каким бы жутким ни было место, где она находилась, каким бы ужасным ни выглядело соседство с мертвыми костями или последствия ее возможной поимки, сердце ее еще сильнее холодело от того, что она увидела в гробу Селима II.

Потом донесся громкий хлопок двери и щелчок замка. Еще несколько мгновений — и в ушах раздался «бип»: охранники пересекли первый лазерный луч, а вскоре и второй сигнал известил ее о том, что они ушли вовсе.

КК медленно подняла крышку, осветив тем самым скелет рядом: голова отделилась от позвоночника, прежде изящно уложенные волосы перепутались. Кэтрин выскочила из гроба с отвращением, одновременно испытывая стыд. Она потревожила покой мертвеца, этой невинной женщины. Хотела поправить кости, но время ее было на исходе.

Кэтрин быстро вернулась к саркофагу султана. У нее ушла всего минута на то, чтобы снять зеленую материю и установить подъемное устройство; еще минуту она потратила на то, чтобы поднять крышку. Но на сей раз не на пять дюймов, а гораздо больше: она качала насос, пока крышка не поднялась на два фута.

Потом взяла фонарик и осветила то, что уже видела прежде.

Здесь не было ни тела султана, ни посоха. Гроб более чем пуст. Он не имел дна. Из него открывался вход в иной мир. Саркофаг представлял собой всего лишь вход в настоящую усыпальницу.

Теперь Кэтрин поняла, почему строительство затянулось на четыре года: нужно было соорудить могилу внизу. София была собором, величественной базиликой, а церкви строили над гробницами. Собор Святого Петра в Ватикане, Святой Патрик в Нью-Йорке, Норт-Дам в Париже. Когда Софию в VI веке строили как христианскую базилику, под ней тоже была усыпальница. Но когда христианскую церковь превратили в мечеть в 1453 году, о находящейся под ней гробнице забыли. Теперь КК все стало ясно.

Она натянула зеленую ткань на приподнятую крышку, взяла сумки и насос, приподняла, как занавес, материю, проскользнула в саркофаг — и оказалась на каменных ступенях, крутых и узких, высеченных в породе более четырех столетий назад.

КК крепко взяла насос в руки — воздушный шланг тянулся от него к двум подъемным рычагам, — приоткрыла спускной клапан и позволила крышке медленно опуститься. Та с шипением поползла вниз, отделяя женщину от мира. Кэтрин перекрыла клапан, и крышка остановилась за один-два дюйма от гроба, не перекрыв воздушные шланги. Если бы кто-нибудь зашел в усыпальницу, то увидел бы саркофаг, как и обычно, укрытый зеленой материей.

Кэтрин стала спускаться, освещая фонариком путь. Сойдя с последней ступеньки, она оказалась в некрополе. Старая усыпальница, не менее величественная, чем прежняя базилика, ничуть не уступала ей по красоте. Построенная в период расцвета Византийской империи, она имела царственные своды и колоннады с более поздними османскими дополнениями и изменениями. Стены украшены бюстами и мозаикой, изображающими христианских святых, мусульманских правителей, величие рая.

Девушка стояла в тамбуре размером пятнадцать на пятнадцать футов, аккуратном и тесном, в мире под мертвецами.

Она посветила фонариком и увидела темный туннель, переходящий в большое помещение, в центре которого стоял истинный саркофаг. Великий визирь Мехмет-паша оказался гораздо более изобретательным, чем кто-либо себе представлял. Помещение украшено сокровищами Османской империи, саблями и Коранами. Здесь были резные изразцовые стены с военными трофеями, к завоеванию которых Селим не имел никакого отношения, потому что он никогда не воевал сам, даже не участвовал в составлении военных планов, предоставляя все это советникам, но плоды побед предпочитал пожинать сам.

Здесь находились чаши из Рима, драгоценности из Египта, статуи фараонов и королей. КК была потрясена надписями на стене, сделанными золотом, которое не утратило блеска за прошедшие века, на арабском, турецком и латыни — предупреждение всему миру. Она вчитывалась и проникалась словами великого визиря: того, кто похитит предметы из усыпальницы, ждут вечные мучения в аду.

По этим надписям становилось понятно, почему ничто отсюда не похищено: предостережение сильнее искушения, оно изгоняло корысть из душ тех, кто строил усыпальницу, из душ потенциальных похитителей, которые могли проникнуть сюда.