Похитительница Снов

Прежде чем выйти из ее дома, Древний напомнил равнодушно: “Я не ставлю сроков, но в твоих же интересах выполнить работу как можно скорее”.

И вот, неделю с лишним спустя, Лунар кралась по неосвещенным коридорам дома номер четыре по Сливовой улице в поисках заветной двери. Если верить Паучьей Сети, спальня ее цели — Орфея — находилась на втором этаже особняка, за шелковым пологом цвета фуксии.

Все должно было быть просто как дважды два — зайти, взять и уйти тем же путем. Но Лунар до самого последнего момента боялась, что ее обвели вокруг пальца: тряслась от вида собственной тени, чуть не упала в обморок, когда зеленый виноград (в ноябре!), обвивающий козырек, зашевелился при ее приближении к крыльцу. Но Древний не солгал — как только она выудила из кармана медальон, сторожевые лозы тут же успокоились. А дверь открылась сама, без скрипа и стука.

И теперь Лунар, скользя по залитым тьмой комнатам, удивлялась — как подобное может сойти ей с рук? Дом вибрировал силой — страшной, темной. Половицы шли волнами, пока она торопливо пересекала гостиную, ступени лестницы ускользали из-под ног, когда поднималась на второй этаж. Здесь жил маг Старшей Школы, могущественный даже во сне, и, если он поймает воришку на горячем, ей не сдобровать. Лунар — монстр с противоестественной природой. Орфей может прикончить ее на месте, вырвать сердце из груди, и Шабаш даже не спросит у него пояснительной записки для открытия дела. Избирательная политика Шабаша по причинению вреда иногда доводила Лунар до белого каления.

Особняк из красного кирпича внутри оказался гораздо больше, чем снаружи. Остановившись на площадке второго этажа, Лунар оглянулась в нерешительности — куда идти? Коридор полукругом уходил в обе стороны от лестницы, темнота скрывала углы и картины на стенах. Где-то в глубине дома слышалось гулкое ворчание, призрачный лай и свист, но это легко было списать на оживленную ночную жизнь Столицы, недоступную глазу смертных. Если верить Древнему, хозяин дома номер четыре по Сливовой улице должен был мирно спать в своей постели, не подозревая о том, что в его владениях объявился незваный гость.

Медальон, крепко зажатый в руке, завибрировал и нагрелся. Лунар поднесла безделушку к лицу — что бы это значило? И словно дождавшись ее внимания, медальон потянулся влево, игнорируя все законы физики. Лунар хмыкнула себе под нос — спасибо за подсказку.

Коридор разветвлялся, дробился нескончаемым количеством дверей и арок, и на какой-то момент Лунар задумалась — не пытается ли дом ее обмануть? Закружить-завьюжить, чтобы она до скончания дней бродила по нему в поисках выхода? Но долго переживать не пришлось — спальня Орфея обнаружилась на следующем же перекрестке. Тяжелая ткань из лилового шелка трепетала на неосязаемом ветерке, манила к себе, и Лунар, стиснув зубы, отвела ее в сторону. Ну, была — не была.

Комната встретила ее полумраком и сладковатым душком жженых трав. Лунар помедлила у входа, привыкая к мягкому свету прикроватной лампы после тьмы коридора, а затем огляделась.

В спальне Орфея не было ничего, кроме кровати и массивного стола, сплошь заваленного книгами в кожаных переплетах. Некоторые из корешков развалились от старости и страницы торчали наружу, как кривые клыки в оскалившейся пасти. Рядом с книгами теснились пустые склянки и пробирки. На столике рядом с кроватью тихо шелестела желтыми страницами тощая книжонка без обложки. Пришлось шикнуть на нее, чтобы та перестала шуметь.

Подумав, Лунар осторожно взяла одну пробирку со стола — воспоминание придется в чем-то нести, раз уж от нервов позабыла принести сосуд с собой.

И неслышной тенью скользнула к кровати.

Безликий мужчина, о котором она столько думала за эти дни, наконец обрел плоть и кровь. И мелькнула тоскливая мысль, что судьба — редкая сволочь.

Парень был тот самый, из кофейни. Запутавшись в простынях и обняв подушку обеими руками, Орфей мирно посапывал и не пошевелился даже когда Лунар аккуратно пристроилась на краю кровати, наклоняясь к его лицу, чтобы рассмотреть получше. Вдруг показалось или тени сыграли злую шутку?

Но нет, надежда сдохла в первых рядах — это точно был он. Растрепанные темные волосы, татуировки, змеящиеся по рукам — руны и знаки Старшей Школы, значения которых Лунар не знала и не хотела знать. Часы, выбитые чернилами на предплечье, оказались живыми — прыгала под кожей секундная стрелка. Минутная и часовая застыли на без четверти полночь.

Отходя ко сну, Орфей не снял серьги и цепочки, и они теперь мягко переливались на золотистой коже, отражая свет ночника.

“Надеюсь, там нет охранных амулетов” — подумала она мимоходом, позволяя себе долгую минуту полюбоваться его лицом. Черты тонкие и изящные, словно выточенные из мрамора, и сейчас, без усмешки или нахмуренных угрожающе бровей, он казался юным и трогательно уязвимым.

Лунар вздохнула и погасила светильник. Пора начинать.