Поход

― Сам. Иначе кто под него деньги поставил бы? В общем, с того момента появилась у Ветлугина идея на большую дорогу пойти. Но с этим вышла незадача ― то ли у Ветлугина самого умения мало было, то ли амулет слаб, но хватало его действия минут на пять, не больше. Если на дороге, где люди по одному не ездят, грабежом заниматься…

― Можно не успеть ― и в разгар драки в человека превратиться, ― закончил я за него.

― Верно. А в обычном виде боец из него как из дерьма пуля. Поэтому стал он прислушиваться к разговорам в своем трактире, выбирать расторговавшихся купцов и подсыпать им снотворное. А потом через окно лезть. Двоих так порвал, ума же хватило забирать не все деньги.

― Отчего все и были уверены, что это нечисть. Так? ― уточнил я.

― Верно, ― опять кивнул староста. ― Так и решили. Затем его служанка увидела, как он кому-то сыплет порошок в графин. Она девкой не великого ума была, скорей всего, даже и не поняла, в чем дело. Но Ветлугин решил перестраховаться. Купца рвать не стал, а девчонку домой отослал и по пути разорвал. Спасла она того купца, сама не ведая. Ну а дальше все ясно. Купца с приказчиком порвал. Когда приказчика рвал ― в человека превращаться начал, вот и не закончил. Верно вы подметили: времени ему не хватило.

Староста выпил еще стакан морса, затем спросил у Лари:

― Теперь вы мне расскажите, что же это такое наш Ветлугин выиграл?

― Был в свое время на востоке такой кочевой народ ― джур-урдэ, ― взялась рассказывать тифлингесса. ― У вас на западе называли их арлингами. Арлинги разводили лошадей, брали полон, грабили и торговали рабами. Поклонялись они не богам, не силам природы, а демону шестого плана, сеньору и владыке над демонами мести и злобы, Ава-Адону, который их племя и опекал лично.

― Куратор, типа? ― уточнил я.

― Вроде того, ― кивнула Лари. ― Ему приносились жертвы ― каждый пятый пленный, а если не было пленных, то первые три девственницы народа, достигшие совершеннолетия с праздника высоких трав.

Она усмехнулась, затем сказала:

― На самом деле Ава-Адону на их девственность, равно как и пол, глубоко плевать. Но это мелочи уже. Подробности. В общем, народ этот, арлинги, жил себе понемногу, пока с востока, с каких-то дальних островов, не пришла раса сикомэ, перебравшись на материк.

― А это еще кто? ― спросил жандармский вахмистр, с недоумением нахмурившись.

― Это раса такая, ― еще раз сказала Лари. ― Как вы говорите ― гуманоидная. Похожие на людей. Но раса не человеческая. Во всяком случае, от контактов сикомэ с людьми детей не бывает. Равно как и с эльфами, гномами, половинчиками и всеми прочими. Происхождения они непонятного. Похожи на высоких, узколицых, узкоглазых жителей востока. Занимаются лишь войной, нанимаясь дружинами к окрестным правителям. Воины они отборные. Ничем другим не знамениты, кроме редкой воинственности и того, что убивают мучительски всех пленных.

― Что-то я слышала про них, ― вмешалась Маша, до сего момента молчавшая. ― Вроде как злобные они невероятно. И всех пленных приносят в жертву.

― Нет, в жертву они вообще никого не приносят, ― отрицательно покачала головой Лари. ― Они, кажется, вообще богов не имеют. Сами они в плен не сдаются, в безнадежном положении дерутся, пока их не убьют. Не попадают в плен даже их женщины и дети. Сами же, убивая пленных, считают, что оказывают им услугу, смывая их страданиями их же позор. Если воин выжил в плену, то он от этого страшно мучается, и его ждет ужасное посмертие, и лишь его мучительная смерть вернет утраченную честь. Вот и помогают, чем могут. Сикомэ даже в работорговле не замечены: всех попавшихся к ним убивают.

― И гражданских? ― удивился староста.

― Нет у них гражданских, ― пояснила Лари. ― Их гражданские кончают с собой, чтобы в плен не попадать.

― И какая связь с этими… арлингами? ― вернул жандарм разговор в нужную колею.

― А очень простая, ― вернулась к предмету разговора отвлекшаяся было Лари. ― Столкнулись сикомэ с джур-урдэ. Причем по вине последних. Сикомэ прислали к ним какое-то посольство, а арлинги его в жертву принесли Ава-Адону. Одни других стоили, и, как вы говорите, нашла коса на камень. Началась война, в которой арлинги были почти истреблены. Тысячный Улхо повел остаток племени на запад, но там они уперлись в великое озеро Балхчу. Сикомэ прижали их к берегу, кочевники же арлинги даже плотов не знали. Да и плоты там делать не из чего ― сплошь трава и степь до горизонта. В общем, Улхо принес в жертву Ава-Адону всех женщин, стариков и детей, что с ним шли. Всех, кто не мог встать в строй в последней битве. Взамен же последние жрецы изготовили амулеты, которые позволяли превращаться каждому воину, имевшему хоть проблеск магической силы, в аватару Ава-Адона ― в бхута. Кто-то мог продержаться в таком облике дольше, кто-то меньше.

― А что за бхут такой? ― спроси жандарм.

― Бхут ― это что-то вроде вурдалака и оборотня одновременно. Сильный, быстрый, только пасть длиннее, почти как у оборотня полупревращенного, и хвост есть, ― объяснил уже я. ― По крайней мере, так его в книжках описывают. Разглядеть толком и не получилось.