Поход

В «козле» сидели трое - Вова Труба, южанин со свежим, но уже заросшим шрамом на лице, от моей дубинки оставшимся, и один из «певцов» - тот, что кинулся первым на Лари. За рулем сидел «певец», и именно он нажал на тормоз, причем так резко, что из-под проехавшихся юзом колес поднялось облако пыли, а сидевшие в машине чуть не вылетели вперед.

- Кого я вижу, - произнес Вова Труба, уставившись на меня своим тяжелым взглядом. - Кого нам боги принесли навстречу.

- А боги ли? - подхватил в тон шофер.

- Нет, не боги. Я сам приехал, - сказал я, сдвинув руку поближе к кобуре.

- Не мацай волыну, не надо, - покачал головой Труба.

Южанин с шофером напряглись. Я ничего не сказал - лишь продолжал молча смотреть на их атамана.

- Не надо дергаться, - повторил он. - Мы не хотим поднимать шум в городе. Нам и так инцидент в трактире дорого обошелся. Штраф, время, наши личности попали в бумаги жандармского ведомства.

- И?.. - лаконичней некуда спросил я.

- И… ничего. Проезжай. В другой раз увидимся, - сказал Труба, задумчиво глядя на меня.

- Назад сдайте, - сказал я, руку от кобуры все же не убирая.

- Сдай чутка, - скомандовал Труба водителю.

Тот резким движением со скрежетом воткнул заднюю передачу, «козел», фыркнув двигателем, подался назад на пару метров.

- Вот еще что… - задумчиво сказал Труба. - На первый взгляд начали мы. Но драки хотели вы. Зачем?

Я просто пожал плечами.

- Понятно, не ты там главный, - кивнул он, или и в самом деле так решив, или провоцируя меня на «битье в грудь». - Эта, в тюрбане, у вас за главную. Кто она такая?

Я снова пожал плечами, затем сказал ему:

- Извини, что задерживаю.

Демонстративно отвернувшись, тронулся с места и поехал по улице к постоялому двору, спиной ощущая взгляды охотников за головами. Чует мое сердце: если мы отсюда скрытно и быстро не уедем - быть проблемам. Причем таким большим, что дальше крематория не унесешь, при всем желании.

Больше никого из их компании я по дороге не встретил - и то хорошо. Машину поставил перед гостиницей, прямо под окном нашего номера, старательно прижав ее задним бампером прямо к стене. Выпрыгнул, почти бегом взбежал на крыльцо, вошел в полутемный холл. Хозяин сидел за деревянной стойкой, читал газету и слушал музыку через черную тарелку радиорепродуктора. К моему удивлению - классику. Впрочем, может, и не слушал - так, играла она у него для шума, и все. Он поднял глаза от газеты, сказал:

- Спрашивали вас.

- Кто?

Я, грешным делом, подумал, что кто-то из жандармского участка заходил по поводу происшествия.

- Мальчишка, Филимоновых сын. Спрашивал, можно ли с вами завтра увидеться?

- И что вы ему ответили?

- Сказал, что до завтра у вас в любом случае оплачено. Не так что-то?

- Нет-нет, все правильно, - ответил я.

Я быстро взбежал по лестнице на второй этаж и постучал в дверь нашего номера. Никаких мальчишек Филимоновых я здесь не знаю. Тут импу подземному понятно, что кто-то его подослал, подкинув немного денег, чтобы тот поинтересовался, до каких пор мы в Бродах еще пробудем. А кто так тайно интересоваться мог? Тот же имп и это понял бы: Вова Труба со своей бандой. Не забыл Вова о нас, а к тому времени, когда мы с ним столкнулись, он уже знал, что мы до завтра как минимум будем здесь. Вот и предпочел на улице ничего не устраивать.

Дверь номера мне открыли без вопросов. Маша умеет опознавать, кто стоит за дверью, и я почувствовал, как ее магия слегка мазнула по мне. Хорошо быть колдуньей: и выглядывать за дверь не надо. Можно проверить, кто там, и если кто неправильный, то прямо через дверь по нему и долбануть, прикинув, где стоит. Она, судя по всему, так сделать и собиралась, держа в руках здоровенный и уже привычный ей пистолет «маузер» с примкнутым прикладом. Дверные доски он как бумагу прошил бы своими быстрыми и тяжелыми пулями.

- Собрались? - спросил я, оглядевшись.

- А чего нам собираться, - ответила Маша. - Мы и разобрать сумки не успели. Что делаем?

- Хрупкое у кого-то что-то есть?

- Бросай, бросай, - угадала мою идею Лари.

Я перевесился из окна с ее рюкзачком, огляделся, проверяя, что никто на нас вроде бы не смотрит и мимо не идет, и разжал руку. Рюкзачок демонессы упал на лежащую в кузове палатку и скатился в сторону, совсем без шума. Затем туда полетел рюкзак Маши и мой. Последними выпали карабины в чехлах, упавшие на мягкие мешки.

- Ну пошли.

Теперь, если мы пройдем мимо хозяина без багажа, он решит, что мы в трактир направились, даже если его кто-то попросил проследить за нами. Не думаю, конечно, но чем боги не шутят, особенно темные? И они же берегут опасливого.

Так и получилось. Когда мы прошли мимо хозяина, он лишь мельком глянул на нас - и опять углубился в свои «Тверские ведомости». А мы вышли на крыльцо, быстро прошли вдоль стены дома и через несколько секунд уже расселись по местам.

Уже темнело, сумерки упали на Великоречье и становились гуще с каждой минутой. Надо было торопиться, если мы хотим выехать из села до того, как запрут ворота. «Час нечисти»[77] приближался.