Поход

Верю. Потому что от рыжей, что чай разливает, явно исходят некие весьма могучие флюиды. Это у женщин-тифлингов такая природная магия. А учитывая, что предпочитают они и мужчин, и женщин, то понятными становятся и пересохшие губы Маши. На нее полудемонесса тоже подколдовывает между делом. А магии, кстати, я никакой не ощущаю. Ту магию, которая естественная, природная, присуща существу от рождения, обычными средствами ощутить нельзя. Хотя… какая-то теплая волна есть, а магию я как холод чувствую обычно.

- Ты поаккуратней, - негромко сказал рыжей Васька. - Не пугай гостей.

Догадался, что она делает. Та лишь загадочно улыбнулась, но «давить» прекратила. Меня, по крайней мере, отпустило. Машу вроде тоже. Она лишь слюну проглотила и, застеснявшись, отвела взгляд. И теперь удивляйся, с чего это вдруг о тифлингах такие легенды? Впрочем, с «не пугай гостей» Васька тоже переборщил. И ни капли я не испугался. А вовсе даже наоборот.

О мужчинах же тифлингового рода легенды чуть другие. Их, например, до появления «новых людей» в этом мире очень любили использовать в качестве телохранителей. Реакция у них невероятная, и они умеют отводить глаза. Глаза отводить на самом деле умеют многие, тот же Васька отведет - мало не покажется, но тифлинги делают это естественно, не тратя сил. Как тифлингессы соблазняют всех вокруг, сами того не замечая, исключительно по привычке. Вот как нас сейчас. И главное - даже для мага практически незаметно.

Еще они непревзойденные мечники - мужчины и женщины их рода. Впрочем, для Великоречья это типично Когда мы, пришлые, принесли в этот мир огнестрельное оружие, каста тифлингов-телохранителей почти выродилась за последний век. Как и все долго живущие нелюди, а живут тифлинги лет по пятьсот, консервативны они и привержены традициям. Привыкли мечами драться, а там хоть трава не расти. Но, по слухам, в последние годы вроде бы стали привержены огнестрелу, и каста вроде как возрождается. Снова слышно о них стало, но вроде бы, по тем же слухам, они на что-то другое перепрофилировались.

- Ну ладно, Вась, не тяни, расскажи, что узнал от покойников, - заторопил я некроманта.

- Ага, от покойников, - кивнул Васька и шумно отхлебнул чай с блюдца, захрупав крендельком. - Покойников среди них, собственно говоря, всего один. Телохранитель. А второй не только не покойник, а даже не «непокойник».

- А кто? - поразился я.

– Считай, что голем.[16]

- Да ну… а то я големов не видел…

- Таких - не видел, - отрезал Васька. - И я не видел. Я, если честно, не знал, как его назвать, вот и назвал големом. Голема всегда делают, собирают, даже если он из плоти. А вот этот… этот раньше вампиром был. Его никто не собирал, он так и был, одним куском. Ты знаешь, как вампир получается?

- Ну да… - пожал я плечами, удивившись вопросу. - Вроде бы. Когда вампир кусает человека, он его убивает, выпуская душу. Если дает умирающему пить свою кровь, то делит с ним своего демона, который затем и управляет трупом.

- Верно. Я, как некромант, могу разрушить плоть вампира, даже на расстоянии, - слегка прихвастнул Васька. - Мертвое мне подвластно, а вампир - мертв. Демон же тогда вырвется и улетит. Уйдет на свой план бытия и в наш никогда не вернется. Но кто-то сумел вырвать демона из плоти вампира, оставив всю силу вампирского тела на месте. О таком слышал?

Нет, о таком я решительно ничего не слышал и нигде не читал, хотя книги по монстрологии покупаю везде и всюду и расспрашиваю каждого, кто в этом предмете сведущ. Работа у меня такая - нельзя мне «клиентуры» не знать.

- Затем или до того над вампиром провели работу, - продолжил объяснение Васька. - Плоть его частично обратили в кремень. Не просто так, а как бы в каждую клетку его организма по песчинке подкинули. Заклинанием перемещения. Ты хоть представляешь, какое оно по сложности было? Как раздробить каждую песчинку в тачке песка, а затем заставить ее переместиться с такой точностью, чтобы каждая попала в свою ячейку?

- Ты так сможешь? - спросил я.

- Шутишь? Да ни в жизнь! - замахал короткими ручками Васька. - Тут не знаю кем надо быть, чтобы эдакое осилить.

- А зачем?

- Что - зачем?

- Осиливать.

- Так он почти неуязвимым получился. Его пуля не пробьет.

Я задумался, затем сказал:

- Стоп, стоп. Как так - не пробьет? Я его двумя выстрелами уложил. Никакой сверхкрепости не вижу. На гуля кладбищного и то больше тратишь подчас.

О целом магазине десятимиллиметровых пуль из пистолета, что Батый в него выпустил, я упоминать не стал. Батый в грудь стрелял, а любой нечисти сразу надо в голову целиться, если она у нечисти есть, разумеется.

- Повезло тебе… Лари! - окликнул он тифлингессу.

- Да, милый? - откликнулась та.

Батюшки, а голос-то! Такая по телефону соблазнит так, что дырку в лавке трахнешь.

- Дай мне, пожалуйста, вон ту шкатулочку… Ага, бронзовую, - сказал Васька, и та, покачивая волшебно бедрами, поднесла ему просимое.

Васька откинул пружинную крышечку и достал оттуда нечто, напоминающее рваный клочок пергамента.

- Ты сказку про пражского голема из старого мира помнишь? - спросил он меня.