Поход

Пока добирался до полицейского управления, узнал, что большинство жителей из Благовещенска ушли и расположились цыганским табором в двух-трех верстах от города в перелесках вдоль Зеи и дороги в деревню Астрахановку. Китайцы из своего квартала почти все разбежались. Ополчения как такового нет. Войск практически нет! Снаряды к имеющимся двум пушкам закончились. Впереди ночь и возможный ночной китайский десант. Глава города болеет, военный губернатор уехал на первый пост перед Айгунем. Из высшего руководства в городе остались полицмейстер, военный комендант и я, исполняющий обязанности пограничного комиссара. А надо оборонять прибрежную полосу минимум в десять вёрст, что-то решать с «пятой колонной» в три-пять тысяч человек. Поневоле помечтаешь о «волшебнике в голубом вертолёте», который вместо эскимо предоставил бы бесплатно хотя бы пару линейных батальонов, а лучше стрелковую бригаду да с пяток артиллерийских батарей.

Усмехнувшись про себя своим детским мечтаниям, вслух произнёс:

– Леонид Феофилактович, пока ещё светло, собирайте всех кого сможете, вооружайте, чем получится, хоть дрекольем. Надо организовать сбор китайцев в одно место и под охрану, ночное патрулирование города, выставить охрану перед магазинами и лабазами, чтобы не допустить погромы.

– Ох, Тимофей Васильевич, где же людей-то взять?! Как назло, я пристава третьего участка Мищенко вместе с тремя городовыми да десятком казаков в Тамбовку отправил. Его превосходительство приказало быстро собрать ополчение из этой волости, вооружить и направить под Айгунь. У них в волостной управе на складе почти триста винтовок Крынка хранится и шестьдесят патронов к каждой.

– А сколько в Благовещенске?

– Точно и не скажу, это вам к военному коменданту. Но думаю, не больше пятисот. Было больше, да при начале мобилизации уже много выдали на руки.

– Хорошо, я сейчас дойду до Николая Александровича, необходимо отправить всех из запасного батальона копать окопы. Ночь будет ясной и звёздной. А потом вернусь на набережную и отправлю вам два десятка казаков, которых мне выделил полковник Орфенов.

– Тимофей Васильевич, я выделю вам коня. И сначала пришлите мне казаков.

– Хорошо.

На этом мы с полицмейстером распрощались. Получив коня, я направился на набережную. Народу за моё отсутствие на ней значительно прибавилось, и все были заняты копанием окопов. Ружейная, пусть и редкая, стрельба с того берега продолжалась.

Мне повезло, так как почти одновременно со мной на набережной появился комендант города, который отдавал приказы офицерам первой роты запасного батальона. Дождавшись, когда офицеры, получив распоряжения, направились к своим подразделениям, спешился и подошёл к Орфенову.

– Господин полковник, разрешите я двадцать казаков направлю в распоряжение полицмейстера. В городе обнаружены листовки с призывами к китайцам на нашем берегу помогать при захвате города. Надо всех китайцев собрать в одном месте и под охраной, чтобы в спину не ударили.

– Господи, еще и это! Хорошо, я направлю полицмейстеру людей из своего резерва. Хотя его и кот наплакал. Почти всех казаков разослал в разъезды. Не дай бог, китайцы по Зее вверх поднимутся и город обойдут! Что делать-то будем?! – подполковник снял фуражку и, достав платок, вытер вспотевший лоб. – Как вы думаете, господин капитан, будет ночной десант?

– На месте китайского командования я бы так и поступил. И в лоб бы ударил, и по Зее город бы обошёл. Если у них налажена связь с китайцами на этом берегу и достигнуты какие-то договорённости, то у них уже есть приличное по количеству, пусть и не вооружённое, подразделение у нас в тылу. Хотя у нас с вооружением не лучше.

– Да, Тимофей Васильевич, не лучше… – Орфенов вновь вытер лоб. – Было бы оружие, патроны и снаряды в достаточном количестве, мы могли бы вооружить пять-шесть, а то и больше тысяч человек. Да с такими силами и Сахалян разгромили бы. Всё же китайцы слабы в огневом бое. Столько стреляли, а убитых по докладам всего двенадцать человек – и среди гражданского населения, и среди солдат. Основные потери понесла вторая рота запасного батальона. Они купаться в своем лагере в Амур полезли, а тут их шрапнелью с того берега накрыло. В итоге шесть убитых и десяток раненых. Остальные убитые среди штатских. Представляете, на Зейской улице женщину с трехлетней дочкой одной пулей убило, а грудничок, который на руках у неё был, живой остался.

Я снял фуражку и перекрестился: «Царствия им всем небесного».

Подполковник повторил мой жест.

– Тимофей Васильевич, я оставляю на вас организацию обороны берега, сам же займусь ополчением. А то получили на складах оружие и пропали. Кого найдём, буду отправлять сюда, да и с питанием надо чего-то решать.

– Слушаюсь, господин полковник.