Поход Хальбрунда

Но сейчас перед Мусь-минем лежал шест с когтистым железным крюком на конце - «Медвежья Лапа». Это было незаменимое средство, чтобы залезать на стены - в разложенном состоянии его длинна достигала десяти метров, сложенное оно было впятеро короче, и Мусь-миню ничего не оставалось, как только нести его в руках. Но и это было нелегко: «Медвежья Лапа» лежала, а Мусь-минь стоял. Наклониться ему мешал меч, плотно закрепленный на спине, чтобы не стукнуть в деревянных ножнах, которые при этом были еще и трубкой для выдувания маленьких отравленных стрелок или дыхания под водой, также в них хранилась нарисованная на тончайшей рисовой бумаге схема запора замковых ворот. Наверно не стоит упоминать о тонкой, но прочной восьмиметровой веревке, которой ножны были обмотаны, об ужасно неудобной квадратной цубе[5] меча, которая могла служить ступенькой, но при этом одним острым углом со страшной силой вонзалась в правое плечо при любом движении. Не достойна упоминания и длинная рукоять меча из целого колена бамбука, укрепленного клинышками и обтянутая акульей кожей и два небольших лезвия внутри, и двухметровый шнур обмотки, помогающий втащить меч на стену, если он остался внизу, а ты уже наверху. От этой рукояти на затылке Мусь-миня уже была шишка, растущая при каждом шаге. Можно было не наклоняться - легкое движение ноги, и шест в руках! Правда тогда в ногу вонзалась пара кинжалов - на бедре и на голени. Кроме того, выскакивало коленное лезвие, удерживаемое мощной пружиной, а от толчка пружины срабатывала или дымовая, или слезоточивая граната, выскакивала из чехла на бедре кусари-гама[6], цепляясь тройным крюком за манрики-гусари[7], а обухом вышибая из гнезда две обоймы с сюрикенами[8]. Не верьте, что сюрикены легкие - девять сюрикенов весят пятьсот грамм, и каждый из них Мусь-минь вспоминал, когда хоть одна обойма падала ему на ногу.

Наконец «Медвежья Лапа» оказалась в руках Мусь-миня. Это случилось на удивление просто - стоило манрики-гусари обмотаться вокруг ног, а Мусь-миню пошевелиться. Оставалось только подняться...

Когда Мусь-минь добрался до крепости стоявшей на побережье, там было удивительно тихо, но настоящие воины не задают лишних вопросов. Стена оказалась пустяковым препятствием - стоило лишь забраться по закинутой веревке, и втянуть следом мешок со снаряжением. Сенсей говорил:

- Не бросай веревочку - может придется на ней повеситься, но уронив гвоздь на дорогу, убегая от врага, не подбирай - враг наступит и поранится.

Поэтому в мешке Мусь-миня лежали все бечевки, шнурки и веревки, которые входили в снаряжение, а все остальное, хитро замаскированное, украшало подходные пути - на обратном пути придется собирать и нести в клан. Мусь-минь был одет в одежду простого крестьянина, даже конусовидная соломенная шляпа была без лезвий. Он уже разработал себе легенду и пока точно следовал ей, а она его не подводила. Когда Мусь-минь вытянул мешок с веревками на стену и поднял взгляд, то увидел воина, который, опершись на копье, наблюдал за ним.

- Помочь?

- Нет! - испугался Мусь-минь.

- Что простой крестьянин может делать, залезая днем на стену замка с мешком веревок? - снова спросил солдат.

Мусь-минь был поставлен в тупик - это было именно то, что хотел сказать он, и теперь приходилось спешно изобретать другую легенду.

- Я несу веревки на конюшню... - сказал Мусь-минь, низко кланяясь несколько раз, и быстро, незаметно оглядываясь. Он не искал путь к бегству - незачем, легенда не могла подвести. Он просто выискивал во дворе замка конюшню. Конюшни не было.... Кажется замком владел довольно бедный дайме[9]. Вторая легенда исчезла, как будто ее слизал смердящим раздвоенным языком дракон Синь-бинют. Мусь-минь трижды помянул сенсея, и к нему пришло прозрение:

- Да пошел ты! - буркнул Мусь-минь и прошел мимо солдата к лестнице во двор, по дороге толкнув его мешком. Сзади не было слышно никаких опасных звуков, ругательства не шли в счет, и Мусь-минь понял что уловка сработала. Не зря самым опасным среди учеников считалось будить сенсея утром, если возвращался он поздно ночью от шиноби[10] Лянь-пига, благоухая его лучшим рисовым саке. Но не зря это упражнение считалось и самым полезным. Мысленно благодаря учителя, Мусь-минь подошел к воротам и удивился, с другой стороны - он удивился приятно. Задание было выполнено - ворота стояли открытые. Мусь-минь вышел за ворота, оглянулся - ворота все еще были открыты, облегченно выдохнул и направился в клан, по дороге размышляя, что после сбора своего снаряжения надо будет пойти берегом моря - искупаться, и заодно отмыть все то, чем он себя загримировал под девушку.

ЗАПАД