Поход «Северянки»

- Теперь-то можно, товарищ капитан первого ранга. Тогда все иначе было. Прихожу к Лене как-то вечером, а она говорит: «Ну, Жорик, поздравь. Выхожу замуж». Я, конечно, расстроился, думал - за приятеля, за Володьку, он тоже убивался по ней. А она посмотрела на меня, все поняла и смеется: «Дурачок, за тебя…» Так счастливо потом жили… Когда-то теперь встретимся?..

- Встретимся! - ободрил Орлов. - И в огне не сгорим и в воде не утонем!

- Особенно презираю я мелких завистников, - куражась, заговорил снова штурман. - Старпом меня чуть было не выдал «Дяде Наде». Сболтнул про мою туфельную тайну. Что тут такого? Запретите человеку для любимой жены сапожничать в море?..

Он помолчал.

- У Нордкапа в позапрошлом походе начал… Думал - никто не видал. А старпом пронюхал… Может, теперь закончу? Таких ни одной девушке не дарили. Встретимся - преподнесу…

Он повертел в руке на виду у всех лакированную туфельку и, осторожно завернув, снова спрятал.

- Скажи хорошее слово, Аркадий! - попросил он старпома. - Про жизнь, про встречу.

Евсеев вопросительно посмотрел на Плескача, Логинова, Орлова.

- Говори, говори, старпом, - одобрил Орлов.- День рождения твой - ты и говори. Скажи что-нибудь веселое.

- Это правильно, Павел Васильевич! - сказал старпом.- Хочется пошутить. Хочется повеселиться. Мы живем и хотим жить.

Он остановился в раздумье и после небольшой паузы продолжал:

- Когда-нибудь о нас скажут: «Плавали на этой подводной лодке «Северянка» хорошие небритые ребята. Говорили они между собой не всегда по уставу, могли и крепкое словцо пропустить и не одну рюмку водки выпить - на войне это им помогало. Глаза их часто были воспалены от бессонницы, ходили они в море в толстых валенках и ватных штанах, вечно перемазанные соляром… Но сердца их были всегда чисты. Они дружно, смело и честно жили, подводники с лодки «Северянка»… Они не думали: «Эх, будь, что будет, бери от жизни сегодня все, может завтра разбомбят». Они собирались долго жить и старались уберечь себя от опустошенности, от увечий души - самых страшных военных увечий. Они шли в бой за святость нашей справедливой войны, за жизнь - чистую и прекрасную, созидательную жизнь после победы!..

В центральном посту распахнулась дверца кабинки акустика.

- Товарищ лейтенант, курсовой угол левого борта 40 - шум винтов! - выкрикнул акустик… И добавил: - Шум еще слабый, но, вероятно, большой корабль…

Все в кают-компании отставили стаканы.

Из центрального поста доносились команды Мельничанского.

- Акустик, продолжать наблюдение! Боцман, всплывать на перископную! Перископ поднять!

- Есть!.. Есть!.. - отвечали Мельничанскому голоса…

Глазок перископа поднялся над волнами. Мельничанский, крепко взявшись за рукоятки, поворачивал перископ, ища корабль по направлению, указанному акустиком. В кают-компании нетерпеливо прислушивались.

- Ого! - пробасил Мельничанский после напряженной паузы. - Командиров - в центральный!..

Плескач, Логинов и Орлов бросились в центральный пост. Евсеев и Новгородцев последовали за ними. Сахаджиев скрылся в штурманской рубке. В центральном посту Логинов быстро сменил Мельничанского у перископа и стал всматриваться… Затаив дыхание, все ждали, что скажет командир.

- Тяжелый крейсер! - произнес Логинов. - Посмотрите. Дистанция тридцать пять - сорок кабельтовое.

И отодвинулся от перископа, уступая место Плескачу.

- «Принц Рупрехт»! - быстро вглядевшись, определил Плескач. - Опустите перископ! Атакуем, Логинов?.. - в этом вопросе Плескача было не сомнение, а решение. - Рейдер нападет на наш караван, наделает бед…

Логинов сделал порывистое движение. Все сразу поняли, что командир стремится атаковать. Потопить тяжелый крейсер - большое дело для подводника! Но тотчас глаза Логинова потускнели, он все вспомнил.

- А приказ?.. - глухо сказал он. - Как потом группу Мызникова снимать?

- А караван? - в тон Логинову, вопросом на вопрос ответил Плескач. - А оружие для армии? В данном квадрате других лодок нет. Никто за нас работать не будет. Надо крейсер атаковать и разведчиков снять.

Он энергично потряс кулаком и повторил:

- Надо!.. Ваше мнение? Это и есть тот исключительный случай, о котором я говорил!

- Вполне с вами согласен, - обрадованно подтвердил Логинов.

- Правильно, Дмитрий Иванович! - поддержал его Орлов.

- Атакуйте! - быстро и резко произнес Плескач.

- Торпедная атака! - скомандовал Логинов. - Поднять перископ!

Шуметь уже нельзя. Колокола громкого боя молчат. Может быть, противник подслушивает…

Из уст в уста по отсекам подводной лодки негромко передавалась команда: «Торпедная атака!» Мельничанский пробежал через кают-компанию в носовой отсек, к своим торпедистам. Логинов всматривался, плавно поворачивая рукоятки перископа. Все с волнением ждали его решения. Наконец, командир оторвался от окуляра и расстроенно вымолвил:

- Опустить перископ! Отставить торпедную атаку!

И, повернувшись к Плескачу, пояснил:

- «Рупрехт» повернул и быстро уходит на зюйд-ост, в ближний фиорд. При создавшейся обстановке атака невозможна - не успеем. Надо идти следом. Разрешите?

- Да! - не задумываясь, твердо сказал Плескач.