Поход в неизвестность

Он тихонько разговаривал сам собой и, достав спрятанный в подкладке кинжал, размотал немного ткани, пропитанной кровью. Отрезав кусок, он проткнул его мечом и разместил на острие. Ткань моментально вспыхнула, и огонь слегка обжег его пальцы. В пещере сразу стало светлее, и в этот же момент он боковым зрением заметил какое-то движение. Оно было быстрым, едва заметным, словно колебание тени от яркой вспышки, но он не мог ошибиться, да и его чутье говорило о том, что там действительно что-то промелькнуло. Моментально вскочив на ноги и приняв боевую стойку, он начал внимательно осматривать пространство вокруг себя. Особенно тщательно он исследовал камни в том месте, где перед этим уловил движение. Но кроме прыгающих теней, отбрасываемых камнями, там ничего не было.

– Ну не могло же мне показаться, в конце-то концов. – Напряжение в теле возрастало, мышцы начали уставать. – Или все-таки показалось, – он все еще не сводил глаз с того места.

Костяшки пальцев побелели от напряжения, он с огромной силой сжимал рукоятку меча, медленно поворачиваясь на месте, и изо всех сил напрягал слух, пытаясь уловить хотя бы какой-то звук. Но вокруг было тихо, очень тихо. Он слышал только небольшое шуршание, которое издавали его собственные сапоги при повороте на камне. Страх заставлял его сердце бешено колотиться, и он никак не мог его преодолеть. Струйка холодного пота покатилась по его спине, и в этот момент прямо перед ним пронеслась серая молния. «Молния» остановилась у ближайшего к нему камня и, достигнув его, превратилась в знакомую ящерицу.

Она смотрела на него немигающим взглядом рептилии, и он явно читал в нем, что ящерица смеялась, по крайней мере, выражение ее мордочки показалось ему издевательски довольным. Усевшись на камне, она просто смотрела на него, немного наклонив голову набок.

Напряжение спало, и воздух наконец-то вышел из его легких, мышцы расслабились, и он буквально рухнул на каменный пол.

– Ты, ты меня очень сильно напугала, – его голос звучал, как шелест жухлой листвы, он еле-еле шевелил пересохшими губами. Напряжение постепенно отпускало, и он снова почувствовал усталость во всем теле.

– Прошу тебя, нет, даже умоляю, не делай больше так, у меня и без того нервы на пределе.

Ящерица наклонила голову в другую сторону, и выражение ее мордочки несколько изменилось. Он посчитал, что она будто бы говорит ему: «Хорошо, больше не буду, но скажи же, было весело?»

– Да, я надеюсь, ты вволю развлеклась и посмеялась над глупым человеком. И вообще, у меня складывается впечатление, что ты считаешь меня забавным питомцем, за которым интересно наблюдать. Хотя кого я обманываю, это, скорее всего, так и есть.

Он махнул рукой и, положив меч на камень рядом, обхватил голову руками. Его стали накрывать мысли о том, что, может быть, он никогда не выберется из этого подземелья. Он вспомнил всех, кто был хоть как-то причастен к тому, что он оказался в этой очень неприятной и чересчур опасной ситуации. Мысли, цепляясь одна за другую, начали подсовывать ему образы людей и событий из недавнего прошлого, начиная с Императора и его мании исследования новых территорий. Этого безмозглого Капитана, который стремился выслужиться перед Императором и подвергал штурмовой отряд постоянным бредовым походам, и его очередную идею исследовать это всеми забытое ущелье.

Также досталось тому пещерному дракону, который облюбовал небольшую пещерку в исследуемом ими ущелье. Поименно были упомянуты все «трусы товарищи», которые сбежали, лишь бы не попадаться на глаза этому дракону. Не менее остальных корил он и себя, сдуру побежавшего не в том направлении, когда дракон все-таки их увидел и погнался за ними. Хотя надо признать, что эта глупость спасла ему жизнь, так как остальных дракон все же догнал.

Не обошел он своим вниманием и того чудного оборванца, говорившего об очень странных и совершенно непонятных вещах, но больше всего досталось семейству големов, которые, как он полагал, загнали его в эту пещеру на верную гибель.

– Ну и паршивые у вас шуточки, господа големы. Что б вам каждый день заново собирать свои тела, мусор ходячий. Пусть ваши каменные задницы в песок сотрутся, твари бродячие, – он произносил эту фразу, выплевывая каждое слово с огромной злостью и ненавистью, – за что мне все это нак…

Но договорить фразу ему не удалось, так как его взгляд встретился со взглядом ящерицы. Выражение ее мордочки разительно поменялось со смеющегося и милого на гневно-суровое. Даже ее поза изменилась, тело напряглось, будто она была готова рвануться в его сторону и явно не для того, чтобы нежно погладить по головке.

В горле у него сразу пересохло, волосы на затылке встали дыбом и, поддаваясь инстинкту, он попытался отклониться назад. Наверное, именно такие чувства испытывает жертва, загнанная хищником в угол, из которого уже не убежать. Он прекрасно понимал: если сейчас что-нибудь не предпринять, то его труп даже не найдут. И ему очень повезет, если смерть будет мгновенной, а самое главное, он совершенно не сможет этому помешать.