Поход

— Господин! — буквально умоляюще процедил один из тройки мужчин, что сидели на телеге, с виду глуповатых крестьян, которые теперь часто прибывали в лагерь имперской армии что бы записаться в добровольческие отряды или продать провизию или свои поделки, в стане огромного войска идущего против ересираха Руфуса. — Господин! Нам приказали немедленно доставить снадобья для самого личного лекаря великого министра Дезидерия. Как можно скорее! И для пострадавших в недавнем нападении телохранителей министра, также приказано быстрейшим образом доставить лекарства и всё прочее, что им понадобиться в лечении!

— А-а-а-а. — протянул, уже смягчаясь, старший в патруле минардов. — Так вы значит для наших ребят, которые сегодня утром пострадали? Тогда не вопрос: сейчас спрошу куда и как вас провести и все дела!

— Нам бы скорее, к самому господину министру снадобья везём…

— Нет, нет! Вот же простота! Кто вас к «самому» пропустит? — сдадите всё службе снабжения или лекарям, они примут по описи. Ждите!

Минард отправился спросить насчёт прибывших лекарств, для министра и его собственных сослуживцев, которых сильно ранили в утренней схватке.

Троица в телеге о чём то зашепталась и было видно что они явно раздосадованны. В полусотне метрах от телеги, за стоящей впритык к повозке палаткой, несколько мужчин в кожаных жилетах развели небольшое пламя в жаровне и положили на неё болты и стрелы наконечниками на уголья.

Через несколько минут вернулся старший патруля минардов, он откровенно потешался: «Вот же ослы поселяни! Вы всё напутали! Никто никаких распоряжений на лекарства не давал и всех ребят лечат из запасов самого главного имперского министра, что мы из самой столицы тащим! Вас просто кто то обдурил и вы…» — договорить он не успел, так как пара «лжеселян» выскочила из телеги с двух разных сторон и вмиг проткнула кинжалами, бывшими у них в обеих руках и самого командира патруля, и одного из минардов, который дежурил при бревне на верёвке, что перегораживало проезд повозкам внутрь территории малого лагеря личного отряда министра.

Тут же пара убийц разделилась: пока один сражался с подбегавшими на крики своих товарищей всё новыми минардами, которые выскакивали во множестве из соседних палаток, второй, парой взмахов кинжала перерезал верёвки на бревне и когда оно с глухим стуком упало на землю, споро оттащил его в сторону.

— Вперёд! — проорал тащивший бревно своему третьему товарищу, что управлял лошадьми в телеге и подвинулся с пути.

Однако дальше у них ничего не получилось. Минардов прибыло на крики слишком много и уже в течении первой минуты они смогли заколоть мечами дерущегося с ними двумя кинжалами, первого прикрывающего телегу убийцу.

Потом, получив арбалетный болт в спину, свалился и тот из нападавших, кто стаскивал бревно и убирал его с дороги телеги.

Возницу закололи алебардами почти сразу же, как только лошади сделали первые несколько шагов и телега медленно вкатилась на территорию охраняемой минардами полевой резиденции министра Дезидерия.

Незаметно подвести бочонки к шатру министра и сбежать, у троицы так и не получилось.

Заметившие заминку люди, что накаливали болты для своих арбалетов, послали одного своего бойца на разведку, посмотреть что же там произошло и почему, а в полумраке ночного лагеря было хоть и плохо, но всё же видно — телега с бочонками остановилась прямо в импровизированных воротцах и не едет далее.

Прибежавший запыхавшийся наблюдатель сообщил, что всех на телеге людей перебили и это какие то новые убийцы, вроде тех, утренних, что на лошадях атаковали минардов и «престолодержателя».

— Времени нет да и ближе никто телегу уже не подведёт! Работаем как сговаривались! — скомандовал своим людям старший в пятёрке стрелков и все они, скоро зарядив арбалеты раскалёнными ранее болтами, дали залп в сторону бочки средних размеров, с явным, хорошо видимым в сумраке белым рисунком на ней, указанной Тудджерри как цель для их выстрелов.

Взрыв немедля потряс сумрак ночи и заглушил своим громом хрипы и шаги, ранее бывшие единственными звуками спящего лагеря, вместе с шепотками и лаем собак.

Короткая, ярко оранжевая вспышка. Белёсое облако что взметнулось ввысь, вместе с щепами от досок, кусками рванины от полотна, частями человеческих тел…

Грохот разбудил весь лагерь и когда пятёрка стрелков пробиралась прочь, что бы по возможности в неразберихе поскорее покинуть лагерь имперской армии, множество людей бежало им на встречу, видя для себя ориентиром дымящий эпицентр огромного взрыва, произошедшего почти в самой середине лагеря имперцев.

До самого утра стояло бешенное напряжение. Все в лагере были приведены в боеготовность и ожидали нападения «честных», которые, по слухам и смогли пронести в лагерь походной армии огромную мощную бомбу. Поговаривали что и утреннее нападение на Дезидерия — также было их рук делом.

Взрывной волной свалило четверть всех шатров, а также множество ближайших к взрыву повозок имперского лагеря, полторы сотни людей оказались убитыми и впятеро более раненными — впрочем, в основном это были незначительные травмы.