Походы викингов

Готфрид, получивший от императора землю во Фрисляндии, женился на Гизеле, дочери короля Лотаря II и сестре Гуго, графа Эльзасского. Гуго замышлял восстановить для себя королевство отца, Лотарингию. С этой целью он пошел в дружеские отношения и заключил союз со своим шурином; говорят, что он предлагал Готфриду половину Лотарингии, если им удастся завоевать ее. Император знал о переговорах этих храбрых людей и надеялся, чтобы их замысел не удался; но, не имея ни сил, ни мужества помешать им другим образом, прибегнул к мере самой вероломной, Готфриду хотелось, чтобы император увеличил его владения: при миролюбивых переговорах об этом с императорскими послами, графом Саксонским, Генрихом, и архиепископом Кельнским, Вилибертом, он и все его товарищи были коварно убиты. Когда же герцог Гуго, вызванный лестными обещаниями, пришел к императору в Гондревиль в Лотарингии, ему выкололи глаза и потом заключили в монастырь. Все норманны, до которых дошла молва о смерти Готфрида и коварном убийстве их соплеменников, озлобились чрезвычайно. Из Англии, из Нидерландов, из областей на Луаре, со всех сторон стекались норманнские полчища на берега Сены для отмщения императору и Франции за вероломный поступок с их соотечественниками: оттого и было сильное нападение их на Париж; оттого и свирепость, с которой они неистовствовали огнем и мечом в странах, где проходили. Ахилл не тащил бы вокруг Троянских стен Гектора, если бы тот не убил Патрокла.

На расстоянии двух французских миль Сена была уставлена судами викингов; было этих судов до семи сотен, а число норманнов — до 40 000. Покорение всей Франции было их очевидным намерением. Его успех больше всего зависел от взятия Парижа.[53] Неизвестно, какая участь ожидала страну, если бы достался им этот хорошо укрепленный город и они со всеми силами приобрели твердое и надежное место посреди государства. Для Франции дело шло о войне на жизнь и смерть, Казалось, что с обеих сторон напрягали все силы после стольких разбоев и кровопролитных сражений за долгий период времени, под конец великой военной драмы, разыгрываемой норманнами во Франции.

В последних числах ноября 885 года норманнский флот стал на одной высоте с Парижем. Кажется, что норманны задумывали еще выше подняться по реке Сене и вдруг всеми силами разлиться по Франции. Нечаянное препятствие встретилось им в крепких мостах, устроенных через эту реку. Сверх всякого ожидания они нашли город превосходно укрепленным, после их последнего посещения.

Собственно Париж в то время ограничивался островом реки Сены;[54] оба предместья находились одно — на правом, другое — на левом берегу реки; они совсем не были укреплены; тут посреди хижин, лугов и пахотных полей лежали монастыри св. Мартина, св. Лаврентия, св. Германа, св. Женевьевы; все драгоценности и мощи святых перенесены из них в сам город, при известии о приближении норманнов. Париж, окруженный обоими рукавами Сены, защищался стеною и башнями, построенными по концам мостов, большого и малого, которые поддерживали сообщение города с предместьями.

Эвдо, граф Парижский, сын Роберта Сильного, и Гослин, епископ Парижский, оба неустрашимые, храбрые люди и твердые характером, имели главную власть в городе; кроме них, начальниками были: граф Роберт, брат Эвдо, графы Рагенар, Утто и Этиланг с Сен-Жерменским аббатом Эбло. Осадым норманнским войском начальствовал Сигфрид, с титулом короля, но без королевства, один из тех, кто с Гитфридом защищал норманнский стан в Гаслу от всего императорского войска. Много было и других королей в том поиске: каждый начальствовал своим отрядом, но все признавали главноначальствующим Сигфрида. Как ни были норманны независимы в образе своих действий, однако ж охотно подчинялись воинскому порядку и слушались верховного вождя, зная, что это главное условие победы.

Спустя два дня с прихода норманнского войска Сигфрид повел переговоры с епископом Гослином: желал свободного проезда в верхние пределы королевства, обещал не делать никакого зла городу, говорил, что питает полное уважение к епископу и графу Эвдо, но прибавлял, в виде предостережения, чтобы они приберегли себя и своих людей. Епископ отвечал, что император поручил ему оборону города, и он не позволит причинить никакого вреда его государству. Тогда Сигфрид грозил стрелами принудить его к сговорчивости. Немногие крепкие города могли противиться норманнам; внезапным нападением, страхом, их предтечею, хитростью и отважным приступом, часто также голодом и жаждою, они, без всяких осадных орудий, покоряли и разрушали города, укрепленные лучше Парижа. Раздраженные отказом епископа, норманны решились взять город силою; на рассвете следующего дня со стрелами и метательными орудиями напали на башню, на краю большого моста,[55] на правом берегу Сены.