Похоронное танго

Я гармонь беру - мы-то её Лехе так пока и не вернули, а куда возвращать, если он, небось, уже без сознания валяется - развел её, погудел слегка, потом примеряться стал, с какой бы песни начать. Я, честно я вам скажу, больше старые песни люблю, а из нынешнего да из недавнего только Высоцкого мне подавай, Владим Семеныча. Очень я его уважаю. А все остальное - это так, жиденькое какое-то. Вот старые песни, это да, в них душа есть. Хотя и над ними изгаляются. Скажем, какая песня хорошая, про "Три танкиста, три веселых друга" - и боевая, и задорная, и с лирикой. Так ведь что над ней учинили? Кто помнит, всегда пели: "В эту ночь решили самураи Перейти границу у реки..." И дальше, что "И летели наземь самураи Под напором стали и огня". Так ведь все последние годы её поют "В эту ночь решила волчья стая...", "И летела наземь волчья стая..." Какая такая "волчья стая", я вас спрашиваю? Я понимаю, японцы нынче богатые, и дружим мы с ними, и обижать их кому-то показалось неинтересным, а то вдруг какого-нибудь кредита не дадут, который быстренько разворовать можно, вот и велели где-то наверху песню переделать. А по мне, все это чушь, да и только. Нельзя так песню ломать, и я всегда "самураи" пою, хоть сажай меня за это, потому что из песни слова не выкинешь, и если били мы японцев в хвост и гриву, то нечего сюда нынешние дела подмешивать. За песню обидно, понимаете, да и за танкистов наших. Вот так я рассуждаю.

Ну, и дернул я для начала "шоферскую", про то, что "крепче за баранку держись, шофер", а от неё уж на другую "шоферскую" переехал, которую Высоцкий, Владим Семеныч, написал, про "...на начальничка попал, Который бойко вербовал, И за Урал машины стал перегонять!..." А там уж - что припомнилось. И про "Казак лихой, орел степной", и всякое другое лирическое, навроде "Москва златоглавая". Вот тоже, песенка. Я в жизни в Москве не был, а как эту песенку запоешь, видишь Москву лучше, чем в реальности. Наверно, перенеси меня в Москву - я и то не разгляжу её в таких подробностях, как сквозь эту песенку разглядываю.

Вот так сидели мы, хорошо. И вот что интересно. Я ж обычно как выпью, то почти обязательно меня заносит. Ну, знакомое русское дело. Понятно, как деньги появились, так надо стаканчик опрокинуть, "обмыть", а ведь стаканчиком не ограничивается, тут же и бутылку хватанешь, а с утра тебя разламывает, и тут без опохмела, кажется, никуда, а опохмелился - и опять хорош. Как говорится, "с утра выпил - весь день свободен". И летишь в свободном полете, пока деньги не кончатся. Я как-то больше двух месяцев так летел, и даже банька не помогала, хотя хорошая банька, она обыкновенно все прошибает, любое отравление организма, и после неё можно держаться какое-то время. Я это мое свойство - в смысле, склонность к запоям - скрывал от вас, да вы, наверно, разглядели, шила в мешке не утаишь. При этом, должен сказать, я пью не как Леха или, там, Витька Журин, или кто ещё из таких, я и качаясь любую работу сделаю, что картошку окучить, что дрова наколоть, что печку к зиме промазать, и пью я только, пока деньги имеются. Кончатся деньги - я не как они, я из дому не волоку, что ни попадя, не разоряю дом, чтобы лишнюю бутыль самогона добыть. Ну да, конечно, за леность меня ругают, за "философствования" мои, но леность леностью, а Зинка засвидетельствовать может: за всю жизнь ни одной нужной вещи из дому не пропил, и на работу необходимую меня всегда в итоге раскачаешь. С деньгами, правда, беда: случалось мне размахаться так, что и на хлеб не оставалось, это факт, против этого никуда не попрешь. Поэтому, если в честности говорить, Зинка, может, и права была, что эту тысячу рублей у меня арестовала...