Похоронный агент

Лиза постоянно видела эти сходки крепких парней у себя во дворе, возвращаясь по вечерам с кинотеатров, и иногда задерживалась возле них, чтобы послушать, о чём они говорят. «Братки» привыкли видеть возле себя молоденькую толстушку с этого двора и не обращали на неё внимания. Но постепенно, когда Лиза подросла и училась уже в старших классах средней школы, некоторые парни из ночных сборищ стали заигрывать с мясистой школьницей с ангельским личиком и склонять её к разнообразному сексу. Лиза всегда краснела и опускала ресницы от таких бесстыдных речей, но не уходила от них, продолжая слушать похабщину и замирая от предчувствия насилия над ней брутальных разбойников. Но похабники только обещали её изнасиловать, а сами удовлетворялись тем, что тискали и пощипывали школьницу за мягкие места, часто приговаривая:

– Какая ты у нас мясистая, Мяся, – и такая кличка вскоре закрепилась за ней среди «братков».

В своё время маленькая Лиза насмотрелась в психбольнице на всевозможные беспутства и бесстыдства, свободно бегая по палатам и комнатам заведения. Мать часто брала её с собой на работу во время школьных каникул, чтобы не оставлять одну дома и покормить больничной едой, а отправляя её обратно, заталкивала в Лизин школьный рюкзак всякую всячину, которую удавалось стащить, работая санитаркой, даже хозяйственное мыло и вафельные полотенца.

– Мам, зачем нам столько мыла и полотенец? – спрашивала недоумённо её Лиза. – У нас этим добром уже весь шкаф забит, класть некуда, а я всё тащу и тащу, плечи уже болят.

– Глупая, вот пойдём в субботу на базар, продадим всё это и на вырученные денежки купим тебе там новую футболочку, – подкупала Лизу маман.

Лиза мало верила обещаниям родителей купить ей обновки, у них на первом месте всегда была покупка водки и пива, и рано поняла, что деньги надо добывать самой для покупки сладостей и шмоток, а не ждать милости от «предков». На вечерних сходках «братков» (состоящих, в основном, из выросших детей портовых грузчиков) во дворике между двумя «буйными» домами Лиза старалась всегда присутствовать, а за нахальные облапывания её сексуально озабоченными просила денежку или какой-нибудь подарочек. Брутальные пацаны, не скупясь, давали толстушке разную мелочь или краденые безделушки типа цепочек, серёжек, колечек, часиков. Добытые таким образом вещички она носила в ломбард и при помощи сына владельца этого магазина обменивала на деньги.

Дело в том, что сыночек директора ломбарда, Вадик Узелков, учился в одном классе с Лизой и был в неё влюблён безутешно. Лиза, зная об этом, использовала его в своём маленьком бизнесе, не отвечая взаимностью. Вадик в их классе был самый щупленький, отвратительного вида, в очках с толстыми линзами. Его всегда сопливый огромный нос был красным от всевозможных простудных заболеваний, и Вадик им постоянно шумно втягивал в себя вытекающие сопельки или вытирал их рукавом, если не успевал всосать, чем вызывал отвращение у окружающих. Сам же Вадик старался при случае подчёркивать окружающим одноклассникам свою аккуратность и брезгливость к нечистоплотности других. У него всегда в школьном рюкзаке находились всевозможные салфетки и тампончики, которыми он почему-то забывал пользоваться, вытирая сопли своим рукавом. Эти бумажные полотенчики и салфетки клала ему мама, чтобы подчеркнуть его знатность как сына антиквара. Он всегда вытирал свои руки влажными салфетками после посещения мест общественного пользования, тщательно вытирал сиденье парты бумажным полотенцем перед тем как сесть, на школьном обеде салфеткой долго вытирал вилку и ложку перед тем как начать есть, чем вызывал смех у окружающих. Лиза тоже часто высмеивала Вадика за его показушную аккуратность и подтрунивала над ним за чрезмерную наглядную чистоплотность. Она пачкала его мелом, вытирала об его школьную форму свои вечно грязные ладошки и вообще старалась причинить Вадику всевозможные гадкие неприятности.