Похоть и Магия

4. Легендарное разовое заклинание "Купол Абсолютной Тишины", позволяющий в течение десяти минут полностью отрезать участок мира, на котором находится игрок от реальности. Ничто и никто не проникнет и не покинет территорию Купола до окончания его действия (активирован при прочтении 09.59).

Благодарим вас за содействие и понимание.

Приятной игры, Игрок.

Искренне Ваши, Администраторы.

Смотрю на свою статистику.

Так и есть - я нахожусь под воздействием легендарного спелла. На следующие десять минут уничтожить меня не смогут даже все боги этого мира скопом. В этот момент я прекрасно понимаю смысл, заложенный в дарении мне именно этого, воистину Легендарного, заклинания. Спокойно встаю с постели, выхожу на центр каюты и ору во все горло, срывая голос в диком, нечеловеческом крике, преисполненном такой жгучей ненависти, что ее хватило бы для коллапсирования Вселенной, обрети она материальное воплощение.

- СУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУКИИИИИИИИИИИИИИИИ!!!

Если мне будут давать второй класс при учете всех моих действий до момента получения мною дополнительного класса, то я только что добавил в список доступных вариантов берсерка.

Того количества почти материальной ненависти, которая переполняла мое естество, хватило бы для мгновенного становления не то что архимагом, а сразу Высшим, сиречь Богоравным. Случись мне теперь вернуться в мой прежний мир, - и, боюсь, там очень скоро появится маньяк, жестоко убивающий всех, сколь-либо относящихся к системному администрированию.

Мне казалось, что еще немного, и я просто лопну от злобы, или, что вероятнее, схвачу сердечный приступ. То-то было бы смешно - умереть внутри кокона абсолютной защиты. Наверное, останься я простым человеком, и сердце действительно не выдержало бы такой нагрузки. Или не сердце, а сосуды.

Не все равно ли, инфаркт мне грозит, или инсульт?

Справился.

Выжил.

Вспомнил все известные мне, по обоим жизням, ругательства.

Придумал несколько десятков новых.

Отбил пальцы на ногах, при попытках пинать стены каюты.

Растратил весь резерв, пытаясь преодолеть Купол и пойти убить кого-то.

Успокоился.

Я ожидал внезапного сеанса гипноза в тот же день, даже отнесся к этому с крайней степенью пофигизма, но, видимо, Белорусский Рандом не забыл мои молитвы, став на мою сторону в противостоянии с Администрацией.

Как именно меня обезопасило от церебрального секса?

Весьма и весьма радикально - грянул шторм. Шторм на море, особенно если плыть на паруснике, это довольно тяжелое событие. Нет, не так. Шторм на море, особенно если плыть на паруснике - это абсолютный, чистейший кошмар. Будь ты простой моряк, пассажир, капитан или корабельный маг - все мы оказались никем перед ликом бушующего моря.

Буйство стихии, когда ты ощущаешь всю свою ничтожность перед атакой природы, которая словно говорит с тобой, указывает, орет во всю глотку, давит тысячами завываний ветра. Когда ты чувствуешь ее слова в ударах волн, отдающихся гулом и душераздирающим скрипом по всему корпусу корабля, когда даже просто стоять на ногах становится подвигом, а передвигаться приходится едва ли не ползком, когда весь экипаж невольно задерживает дыхание перед каждым ударом.

"Ты здесь чужак!" - воют ветра.

"Тебе не место здесь!" - шипят змеями волны.

"Твой конец неминуем!" - веско заявляют раскаты грома.

"Здесь наша власть!" - отдается в голове с каждой молнией.

Было эпично.

Действительно эпично. Ибо если все погодники и аэроманты скопом не смогли остановить, или хотя бы отвести в сторону подобное буйство стихии, то это лишь значит, что мощь шторма превосходила их всех, даже вставших в один круг. Просто таки долбанный насос!

Хорошо хоть я не страдаю морской болезнью.

Корабли мотало добрых полтора суток. Когда штормовой фронт ушел, оставив вместо себя лишь соленый ветерок и постепенно подымающуюся жару, стали мы считать потери. Перво-наперво, как следует осмотревшись, стало очевидно, что мы, - то есть, экипаж и пассажиры Золотоносного, - остались в одиночестве. На горизонте не было ни единого кораблика.

На подобные случаи уже давно была отработана серия нужных действий. Пассажиров, включая меня и Вал, успокоили, матросы начали бегать как муравьи, отчищая палубу и проверяя такелаж, важные шишки и офицеры начали орать в два раза громче, и порядок начал медленно восстанавливаться. Когда стало понятно, что мы тут не утонем от пропущенной трещины в борту, принялись считать пропавших.