Похоть и Магия

Похоже, "во-вторых" отпадает, потому что до меня, внезапно доходит собственная глупость, вместе с причиной произошедшего этой ночью. Довольно понятной причиной, на самом деле.

Просто Милайю Меерслейн без всяких Обратных Фетишей заводит идея контроля над чужими мозгами. Это, во многом, моя вина - за все то время, пока она игралась с Ренной и Вал, а потом еще и создавала мою субличность, женщина весьма пристрастилась к даруемой этим навыком власти. Она и раньше была довольно сильно помешана на контроле всех и вся, не вступив в аналоги местных клубов для любителей доминации только потому, что сбрасывала пар в социальных взаимодействиях и постоянной работе. После обретения бонусов от Системы, она реально нашла себе занятие по душе.

Заметка - посмотреть поглубже в мозги Вал и Ренны, что могло стать с их разумами и предпочтениями. Раз уж само наличие вложенных в женщин навыков может влиять на их личности, то там могло набраться немало аккумулируемых изменений.

Второй истиной, которую я понял, было весьма банальное наблюдение - мои мозги все еще принадлежат именно мне. Конечно, всегда остается вариант, в котором я намеренно игнорирую все факты, указывающие на иное положение дел. Но в таком случае я уже проиграл, ибо буду свято уверен в том, что мой разум чист даже называя Милайю хозяйкой и вылизывая ее ножки.

Смотрю на все еще молча улыбающуюся оперативницу, в частности на те самые ножки, и не нахожу в себе подобных желаний, как и намерений надеть на себя собачий ошейник. Это, конечно, очень радует.

Если она меня не подчинила, то почему? Пусть я и внушил ей полную верность, но конкретно этой, простите мой эльфийский, бессердечной с**е никто не помешает всячески обо мне заботиться, пусть даже сделав из меня комнатную зверушку. Если она сможет убедить себя, что именно такая роль будет для меня наиболее безопасной и выгодной, то будет именно так. А уж в казуистике и сделках с совестью все оперативники Тишины неплохо подкованы.

Но.

Я все еще я.

Не выдерживаю и просто спрашиваю ответ, причем напрямую, через речь, а не через Поводок. Это, разумеется, не помешает мне воспользоваться упомянутым системным навыком, дабы проверить сказанное, но я проявляю немножко доверия. Совсем немножечко.

- И что это было? - К моему огромному удивлению в голосе нет никакой злости, только усталое любопытство да общая мрачноватость текущего настроения.

- А может, сам попробуешь догадаться, Роланд? - В словах ее была едва заметная, но ничем не прикрытая насмешка. - Напряги свою фантазию, подумай и озвучь ответ.

- У меня нет ни времени, ни настроения на шутки. - Отвечаю, чувствуя, как начинаю закипать от искреннего возмущения и неподдельной злости, постепенно подтачивающих не слишком-то и сильный самоконтроль.

Если я ожидал оправданий или даже извинений, то меня с этим крупно обломали. В один миг, разум и эмоции Милайи оказались наглухо отсечены барьером, а сама женщина, растеряв всю расслабленность и веселье, оказалась на ногах, буквально лицом к лицу со мною.

- А я и не шучу, мальчишка. - Тон она не повысила, но шипению и яду в ее словах позавидовало бы целый змеиный клубок. - Я говорю абсолютно, максимально серьезно, Роланд.

Меня такая внезапная трансформация откровенно сбила с толку, заставив отступить назад. Да и, как бы, это мне нужно было быть злым и агрессивным, а не самой Меерслейн. Оперативница, однако, никак не собиралась стыдливо опускать очи и просить извинений. Наоборот, еще больше распалялась.

- Молчишь? Верно, молчишь, как и всегда. Полная пассивность в действиях и помыслах, просто восхитительное послушание. Говоришь вам учить имперский язык, вы его учите без слов. Приказываешь сесть за своды законов, и вы садитесь зубрить без единого возражения. - От внезапного перехода на "вы", то есть на вежливую форму официального общения в империи, вид ее становиться еще более холодным и злым. - Вы просто идеальный исполнитель, Роланд, буквально идеальный. Вам приказывают, а вы делаете. Будь вы и вправду беглым мальчишкой, попавшим в мое поле зрения, я бы только порадовалась.

Невольно отступаю под ее напором, пока не упираюсь обнаженной спиной в прохладную и шероховатую стену моей комнаты. Ярость, причем такая внезапная, моей начальницы сбивает с толку, как и ее слова.

- Вы определитесь, лер, какова ваша роль в нашей компании. Кто вы - безынициативное нечто, которому и слова давать не стоит? Или мастер ментальной магии, обладающий собственным мнением и характером. Вы считали меня плохим человеком? Считали, что некоторые мои решения нарушают ваш внутренний моральный кодекс? Вам не нравилось, как я веду дела с теми, кто слабее меня? А что у вас самих есть, кроме ваших принципов и морали?

Теперь она не просто шипела как королевская кобра. Казалось, еще немного, и у нее дым из ушей пойдет. В сочетании с абсолютно спокойным и равнодушным выражением лица, выглядело действительно страшно.