Похождения Гекльберри Финна (пер.Ранцов)

— А с ним обойдемся еще лучше. Ступай-ка потихоньку за ним назад в погреб. Потом спустись по громоотводу и приходи ко мне. Я пока пойду набью соломой платье Джима, как будто это его переодетая мать, и все приготовлю. Чуть только ты покажешься, я закричу «бя!».

Он вылез в окно, а я спустился в погреб. Кусок масла величиной с кулак лежал там, где я его оставил; я прихватил с ним краюху хлеба, потушил свечу и крадучись отправился наверх. Добрался я доверху благополучно, вдруг появляется тетя Салли со свечкой! Я проворно сунул провизию в шапку, а шапку нахлобучил на голову. Тетка сейчас же увидела меня.

— Ты был в погребе?

— Да, мэм.

— Что же ты там делал?

— Ничего…

— Как ничего?

— Так, ничего.

— И как это тебе взбрело в голову забраться туда в ночную пору?

— Не знаю, м-м!

— Ага! Ты не знаешь? Не смей мне грубить, Том, я должна знать, что ты там делал!

— Ровно ничего, тетя Салли, ей-богу же, ничего…

Я надеялся, что она меня отпустит, как обыкновенно делала, но теперь такие странные вещи творились в доме, что она пугалась всякой безделицы, казавшейся ей подозрительной, поэтому и сказала самым решительным тоном:

— Ступай в приемную и сиди там, покуда я приду. Ты затевал что-то неладное, и я уж разузнаю, что именно, — погоди ты у меня!

С этими словами она ушла, а я отворил дверь и очутился в приемной. Господи, что за толпа! Пятнадцать фермеров и все с ружьями… Мне чуть дурно не сделалось, я ухватился за стул, чтобы не упасть. Они сидели вдоль стен, разговаривая между собой вполголоса; все казались встревоженными и беспокойными, хотя старались не подавать виду, но я заметил, что они взволнованы: то наденут шляпы, то скинут, почесывают в затылках, беспрестанно вскакивают, теребят пуговицы курток Мне самому было не по себе, но я поостерегся снимать шляпу и с нетерпением ждал тетю Салли: ну, выпорет, и дело с концом! По крайней мере, отпустит душу на покаяние, и я побегу предупредить Тома, что мы уж слишком поусердствовали и попали в страшнейшее гнездо шершней, поэтому надо бросить все лишние церемонии и бежать без оглядки вместе с Джимом, пока эти молодцы не потеряли терпения и не пошли на нас с ружьями.

Наконец, тетя пришла и засыпала меня вопросами, но я не мог отвечать на них толково — совсем растерялся; а тут еще эти люди пришли в такой азарт, что некоторые предлагали отправиться немедленно и ударить по разбойникам, говоря, что осталось всего несколько минут до полуночи; другие старались удержать смельчаков и выждать овечьего блеяния, которое должно было служить условленным сигналом. Между тем тетушка приставала с вопросами, я весь дрожал с ног до головы и готов был провалиться сквозь землю, до того перепутался. В комнате становилось все жарче и жарче, масло начало таять и стекать у меня по шее и за ушами. Наконец, один из фермеров и говорит:

— Я пойду в сарай первый и поймаю их, когда они придут.

Тут со мной чуть обморок не сделался!.. Струя растаявшего

масла потекла у меня по лбу, а тетя Салли увидала и побледнела как простыня.

— Ради бога! Что приключилось с ребенком? У него воспаление мозга, это ясно как божий день, ведь это мозг у него просачивается!

Все бросились ко мне, тетушка сорвала с меня шляпу — хлеб выскочил с остатками масла, а она схватила меня в объятия и принялась целовать.

— Ах, до чего ты меня перепугал! Как я рада и благодарна Богу, что не случилось ничего дурного! Нам что-то не везет за последнее время, а ведь знаешь пословицу: пришла беда, отворяй ворота! Когда я увидала эту жидкость, я уж думала, что ты погиб: по цвету и по всему мне показалось, что это похоже на мозг… Ах боже мой! Отчего ты сейчас же не признался мне, зачем лазил в погреб, я бы и слова не сказала. Ну, теперь марш в постель, и чтоб я тебя не видала до завтрашнего утра…

В одну секунду я очутился наверху, а затем проворно спустился по громоотводу и бросился бежать в потемках к пристройке. Я едва мог говорить, до такой степени был взволнован. Кое-как объяснил я Тому, что мы должны бежать без оглядки и не терять ни минуты — дом полон людей, да еще с ружьями! У него глаза разгорелись.

— Нет! Быть не может! — воскликнул он, — Вот так штука! Ну, Гек, если б я мог переделать все это заново, я бы их нагнал сюда две сотни! Нельзя ли погодить покуда…

— Скорей, скорей! Мешкать нечего… — шептал я, — Где Джим?

— Тут, возле, тебе стоит только протянуть руку… Он уж переодет, все готово. Теперь вон отсюда, и подадим сигнал!

В эту минуту мы услыхали мерный топот людей, приближающихся к двери, услыхали, как они возятся с висячим замком; один из них сказал:

— Вот видите, говорил я вам, что мы поторопились: они еще не приходили, дверь заперта. Постойте, я запру несколько человек в сарае, вы подкараулите разбойников в темноте и перестреляете их, когда они явятся; а остальные пусть засядут поблизости и стерегут…