Похождения комиссара Фухе

«Хм, — подумал Фухе, — и вовсе даже не чудовищное, а самое что ни на есть удобное!» После подобных ночных происшествий Фухе обычно находился на последнем градусе бешенства; сегодня же у него от подобной телефонной наглости просто отнялась речь.

— Ы-ы-ы!.. — заревел он в трубку.

— Господин комиссар, ваш телефон мне дали в управлении; и, кстати, тут на асфальте, рядом с трупами, валяется пивная пробка!

— Положите ее к себе в карман! — выдавил наконец Фухе. — Я выезжаю!

Вечером, восседая в пивной, Фухе охлаждал свой перегретый организм до температуры окружающей среды девятнадцатью кружками пива. Рядом с ним из-за стола торчала красная рожа Габриэля Алекса.

— Скажи, ты не знаешь, какой идиот дежурил сегодня ночью на телефоне в управлении? Я хотел бы сказать пару теплых слов этому парню. Этот мерзавец, — продолжал кипятиться комиссар, — давал мой телефон кому ни попадя!

Лицо Габриэля Алекса потемнело. Он потупил глаза.

— Я был на телефоне! — внезапно вырвалось у Алекса. Он тут же схватился за кружку с пивом, а Фухе — за пресс-папье.

И неизвестно, чем закончилась бы застольная беседа двух закадычных друзей, но тут внезапно раздался жуткой силы взрыв, оконные стекла влетели в пивную вместе с рамами и частью стены, посетителей снесло с их стульев и сбило в большую бесформенную кучу-малу посреди пивной, состоявшую из обломков мебели, пивных кружек, живых и мертвых тел.

Через месяц, когда оба друга, наконец, немного пришли в себя, оказалось, что их койки стоят рядом в реанимационном отделении. Оба были забинтованы по уши, с узкими прорезями для глаз и рта. Оба были также загипсованы и распяты при помощи сложных систем тросов, гирь, блоков и противовесов.

Несколько часов стояла гробовая тишина, так что можно было услышать грузные шаги клопов, тараканов и других насекомых, избравших клинику местом своего постоянного жительства.

— Комиссар!.. — донесся наконец хриплый шепот из-под гипса.

Фухе не шевельнулся.

— Комиссар!.. — повторил Алекс, пытаясь повысить голос, осипший от долгого молчания. — Комиссар!.. А я тогда нарочно давал ваш номер кому попало.

Пусть, думаю, наш великий и знаменитый комиссар Фухе выспится как следует!

Фухе нервно задергался на кровати, с трудом снося это издевательство. И от кого? От лучшего друга!

— Комиссар! — снова раздалось змеиное шипение Алекса. — Комиссар!.. А как же те три покойника, что на вашей совести? Спите хорошо? Призраки по ночам беспокоить не изволят?

Фухе конвульсивно пытался схватить что-то загипсованной рукой.

— И к тому же у меня на два ребра меньше сломано! — продолжал издеваться Алекс. — Что вы на это скажете?

Фухе ничего не сказал на это: он, наконец, дотянулся до пульта системы жизнеобеспечения Алекса и с улыбкой выключил подачу кислорода.

Алексей Бугай ЛИМИНТАРНОЕ ДЕЛО

Это было сразу же после истории с пивной пробкой.

Фердинанда Фухе никогда не колотили просто так. Всегда находилась причина. А побои были следствием этой причины. Это обстоятельство до такой степени удручало комиссара, что он не знал покоя ни днем, ни ночью.

Так было и на этот раз. Стоило комиссару поголовной полиции появиться в «Дроздах» и отпить из двадцать второй кружки пива, как туда не замедлил ввалиться старший комиссар Конг. Он имел реанимированный вид, а именно: был бодр и свиреп. Поискав глазами Фухе, Конг принялся перебирать пухлыми пальцами четки из гантелей, которые всегда носил при себе.

— Петушок ты мой свежевыпотрошенный! — ласково обратился Конг к Фухе, когда последний, наконец, оставил четкий след на сетчатке старшего комиссара. — А позволь узнать, где твоя милость обязана находиться в рабочее время? — вкрадчиво осведомился Конг, явно издеваясь.

— Я тут… Думаю я здесь… — защищался Фухе. Он хотел достойно ответить обидчику. При этом комиссар собирал в кучу разлетающиеся мысли, пытаясь сфокусировать взгляд на огромной размытой фигуре Конга. Конг бесцеремонно прервал гантелей самокопание комиссара и нагрузил его работой. Работенка, как обычно после случая с кошмарной фальсификацией, была черновая и второстепенная.

Имел место случай отравления лорда Кан де Лябра цыпленком табака. Цыпленок, как выяснилось после вскрытия, имел довольно жалкий вид. Лорд Кан де Лябр после скармливания ему цыпленка имел вид покойника. В свою очередь Фухе после лицезрения Конга, цыпленка и останков Кан де Лябра имел вид ходячего трупа.

С чего начинать, было непонятно. Оба основных участника трагедии были мертвы. Цыпленок был мертв и почти переварен. Лорд был мертв и разлагался.

Фухе хотя и был пока жив, но тоже стал распространять запах тления.

Следствие зашло в тупик.

Из тупика его вывела случайность.

Как-то, листая один научный, но вовсе не популярный журнал, Фухе обратил внимание на пеструю картинку и попросил инспектора Лардока прочитать пояснение.

— Капля никотина убивает лошадь, — продекламировал тот.

— Хм, — сказал комиссар. — А в табаке есть никотин?

— Сколько угодно, — осклабился Лардок. — А вы надумали курить бросить?