Похождения одного матроса

поезжайте на Запад. Я вам дам рекомендательное письмо к двоюродному брату. У него ферма около Фриски… Завтра поговорим еще об этом. Я очень хотел бы быть вам полезным, Чайк. Знайте это!

– Благодарю вас, капитан. Вы очень добры ко мне.

– Не благодарите, Чайк! – остановил его капитан. – Мне вас надо благодарить.

– Меня? За что, капитан?

– А за то, Чайк, что вы заставили меня снова поверить в человека еще тогда, когда бросились спасать Чезаре…

Оставайтесь всегда таким простофилей, Чайк! Это, пожалуй, лучший способ прожить, не желая пустить себе пулю в лоб! – прибавил Блэк, и Чайкину показалось, что безнадежная нота прозвучала в словах капитана.

Через несколько минут вернулся Гаук и доложил капитану, что устроил негра.

– Пожалуй, и тюфяк ему дали?

– То-то, дал.

– И, пожалуй, стакан рому дали?

– И рому дал… И рану перевязал… И уж не сердитесь, капитан: я негра перевел из трюма, чтобы крысы его не пугали.

– Куда?

– В шкиперскую каюту. Там нашлось местечко… И…

– Что еще?

– И, с вашего позволения, сказал ему, что вы его простили, капитан.

– А вам, Гаук, идти бы в пасторы! – весело рассмеялся

Блэк.

– Боюсь, капитан, что одним пьяным пастором будет больше в Америке и одним недурным штурманом меньше… Надо играть в карты, имея козырей… А ветер что-то свежеет, капитан! – беспокойно прибавил Гаук.

– Разве?

– Наверное.

– Надеюсь, до шторма будем на месте. Хорошей вахты, Гаук! Разбудите, если увидите огни… А в четыре часа я вас сменю.

И с этими словами Блэк спустился в свою каюту и, заперев ее на ключ, лег на диван.

Тигр устроился около.

ГЛАВА IX

1

К следующему утру ветер засвежел до того, что пришлось взять два рифа у марселей, и то перегруженная

«Динора» с трудом поднималась с волны на волну, и верхушки их часто попадали на бак.

Но Блэк, по-видимому, не беспокоился. До

Нью-Орлеана оставалось всего шестьдесят миль, и он рассчитывал быть в порте до того времени, как разыграется шторм, который мог бы грозить серьезною опасностью

«Диноре».

Успокоился, казалось, и Гаук, стоявший с восьми часов на вахте. Он только особенно внимательно посматривал в бинокль и опытным морским глазом оглядывал рангоуты встречных судов, белевшихся на горизонте. Ни одно из них не возбуждало опасений ни Гаука, ни Блэка.

– Плохо северяне блокируют! – весело усмехнулся он. –

Нас раньше прозевали! Теперь крейсеров бояться нечего.

Они держатся мористее. Ну, пойду напьюсь кофе, а вы, Гаук, все-таки не зевайте… Да пусть часовые на марсах смотрят в подзорные трубы…

Капитан спустился на палубу и, увидав Чайка, кивнул ему головой и сказал:

– Ну, Чайк, несите свои деньги.

– Они со мной, капитан.

– Так идите ко мне!

Молодой матрос вошел вслед за капитаном в его каюту и, удивленный роскошью ее убранства, осматривал красивую мебель, ковер и стены, увешанные ружьями и фотографиями.

Тигр не ворчал на гостя. Напротив, он соблаговолил даже подойти к нему и, вильнув хвостом, лизнул его руку, после чего улегся на полу.

Блэк между тем открыл железный ящик, в котором

Чайк увидел много золота.

– Сколько у вас, Чайк, денег? Сто долларов ровно?

– Сто десять, капитан.

И Чайкин стал вынимать из карманов доллары и разложил их кучками, по десяти долларов в каждой, на круглом большом столе перед диваном.

– Да вы садитесь, Чайк! – пригласил капитан. – Я вас позвал как гостя, а не как матроса!

– Я постою, капитан.

– Как хотите, но удобнее сидеть, и тем более что вы, Чайк, я полагаю, не прочь будете напиться со мною кофе…

Что вы на это скажете? Хотите?

– Благодарю вас.

– Да вы не благодарите, а отвечайте, хотите или нет.

– Хочу, капитан.

– Ну, вот это ответ… Эй, бой!

В каюту вошел негр лет пятнадцати.

– Дай нам кофе. Вы с коньяком?

– Нет, капитан.

– Вовсе не пьете?

– Совсем не пью.

– Решительно вы удивительный человек, Чайк, и не будь вы таким доверчивым ротозеем, я сказал бы, что вы наживете деньги. Ну, вот вам банковый билет… Советую вам спрятать его на грудь. Оно будет верней.

И с этими словами капитан подал матросу билет и, взяв со стола сто долларов, положил их в железный ящик и, замкнув его, сел на диван.

– А десять долларов спрячьте. Еще вам за месяц жалованья придется получить от Гаука, – у вас и хватит на переезд во Фриски, если вы в самом деле хотите сделаться фермером… Хотите?.

Но Чайкин не отвечал и смущенно повертывал в руке банковый билет.

– Вы, верно, ошиблись, капитан, – проговорил он, кладя билет на стол, – это билет не в сто, а в пятьсот долларов.

– Я не ошибся, Чайк. Я в деньгах не ошибаюсь, Чайк.

Вы можете спокойно взять этот билет и спрятать так, чтобы у вас не вытащили его добрые ребята. Четыреста долларов прошу принять в награду за вашу службу. Вы по совести заслужили их. Лучшего рулевого я не видал.

– Очень вам благодарен, капитан. Дай вам бог всего хорошего! – благодарно и взволнованно проговорил Чайкин.

– Ну, бог едва ли пошлет что-нибудь хорошее такому, как я… А вам, Чайк… наверное, будет в жизни много хорошего. И вот что я вам еще скажу, Чайк. Если вам в