Похождения соломенной вдовы

— Мы его уже вывели, — быстро сказала я и клятвенно пообещала, что Барбара вернется домой завтра. — Может быть, утром. Но скорее к обеду. А уж к ужину-то наверняка!

Когда такси внизу посигналило, я взяла сумочку, перекинула через плечо один конец роскошного шарфа и отправилась вниз по лестнице. Почему-то я была убеждена, что сегодня никаких трупов не будет. Наивное заблуждение!

— Мы едем в «Три медведя», — сообщила я шоферу не терпящим возражений тоном, залезая на заднее сиденье.

Бульдогообразный «папа» был начищен и полит туалетной водой, физиономия его сияла.

— Итак, давайте выясним сначала вот что: как вас зовут? — спросила я, небрежно развалившись в салоне.

Шофер усмехнулся одной половиной рта. Поймав его взгляд в зеркальце заднего вида, я вопросительно выгнула бровь. Он тут же отвел глаза и демонстративно насупился. Еще не хватало мне тут его кривляний! Если он еще раз позволит себе что-либо подобное, поставлю его на место.

— Мне было бы приятно, если бы ты звала меня папой, — смущенно сказал мой спутник, пытаясь извернуться так, чтобы посмотреть на меня. Но поскольку он был плотно пристегнут ремнем безопасности, маневр не слишком удался.

Услышав про «папу», шофер усмехнулся другой половиной рта, на сей раз проигнорировав зеркальце.

— До папы мы еще дойдем, — пообещала я свирепым тоном. — Меня интересуют ваши паспортные данные.

— Стасов Иван Евгеньевич, — смущенно сказал «бульдог» и жалко добавил:

— Очень приятно.

— Иван Евгеньевич, а почему вы не пригласили на ужин Катерину, ведь, как вы выразились в прошлый раз, она все-таки старшая из нас двоих?

— Ну.., по моим наблюдениям… В общем, мне показалось, что именно за тобой, Лерочка, всегда остается последнее слово.

— Если честно, я удивлена, что вы проявили настойчивость. Неужели в прошлый раз вас не испугали выстрелы? — спросила я с любопытством. — Ведь вам едва-едва удалось уйти живым. Надеюсь, теперь за вами никто не охотится? А то, боюсь, нам всем не сносить головы.

Я сказала это специально, чтобы испортить настроение любопытному шоферу. И добилась-таки своего: его настроение мгновенно изменилось. Он снова стал глядеть в зеркальце, только я его теперь интересовала меньше всего.

— Ну, что, за нами никто не гонится? — совершенно серьезно спросила я минуты через три.

— Вон, вишневый «Москвич» не отстает, — пожаловался шофер, забыв о своих улыбочках. — И вообще, предупреждать надо.

— А если бы мы предупредили, вы бы нас повезли?

— Конечно, нет!

— Вот поэтому мы промолчали, — важно сказала я.

Наш автомобиль полетел по улице с такой скоростью, будто ему уже начали стрелять по колесам. Так что до «Трех медведей» мы домчались в один присест. Иван Евгеньевич был сама любезность — помог мне выйти из машины и повел по ступенькам в полуподвальчик, где разместился трактир. Он поддерживал меня под локоток и смешно топотал рядом, заглядывая мне в лицо с глупым подобострастием. Я не захотела заострять на этом внимание. И только когда официант принял заказ, решила заговорить о том, что свело нас сегодня вместе.

— Итак, Иван Евгеньевич, вы претендуете на высокое звание отца, тогда как должны были бы знать, что мы с Катериной родились в законном браке и…

— Я знаю, знаю, — отмахнулся он, дергая узел галстука, словно тот страшно досаждал ему. — Но дело, видишь ли, в том, что Леня не был вашим отцом. Ты должна знать, Лерочка… Вы обе с Катериной должны знать, что ваш биологический отец — это я. Мы с твоей мамой…

— Минутку, — сказала я, жадно выпив стакан лимонада, — вы ведь с моей мамой примерно одного возраста.

— Да, мы ровесники. Твоя мама, Лерочка, была удивительной женщиной! — Иван Евгеньевич закрыл глаза и тяжело вздохнул.

— И у нее с вами была интрижка, вы это хотите сказать?

— Интрижка? Я не стал бы употреблять это слово. Но если ты настаиваешь, то да. Интрижка. Надеюсь, это вас с сестрой не разочарует. Дети обычно стараются не знать о грехах родителей и часто делают вид, что…

— Какой вид? — взъерепенилась я. — Если бы у мамы была с вами такая связь, в результате которой появились дети, то есть мы, она никогда не стала бы внушать нам мысль об идеальности своего брака!

— И тем не менее это правда. Я готов даже пройти тест на отцовство.

Я видела, что он искренен, и это только разжигало во мне злобу.

— Но она позволила мне выйти замуж за Берингова Да что там позволила? Она вынудила меня! Причем мотивировала свой выбор тем, что ее брак со старым мужчиной был идеальным, безупречным!

— Лерочка, я понимаю, что ты чувствуешь…

Он многозначительно замолчал, и тут явился официант с нашим заказом. Я принялась ожесточенно тыкать вилкой во все, что лежало на тарелке, пытаясь справиться с разыгравшимися чувствами.

— Но мы совершенно на вас не похожи! — аргументировала я в конце концов свое сомнение. — Ни я, ни Катерина.

— Но на Леню вы не похожи тем более, — живо возразил Иван Евгеньевич. — А я в молодости был красивым парнем. Может быть, сейчас, глядя на меня, в это трудно поверить. Но у меня была трудная жизнь, полная лишений и нравственных переживаний. Они наложили свой отпечаток на мое лицо.