Похождения 'Валета Треф' (Варфоломеевская ночь, Молодость короля Генриха - V)

— Гм… — сказала королева, — дело, очевидно, обошлось не без участия Рауля. Любит ли он тебя, по крайней мере?

— Господи, он не раз уверял меня в своей любви, но ведь мужчины — такие обманщики.

— К сожалению, да! — вздохнула королева.

— Так или иначе, мы должны пожениться…

— Да, но через два года, кажется?

— Боюсь, что это будет теперь слишком долгим сроком, краснея, ответила Нанси.

— Ну хорошо, — решила Маргарита, — отправимся теперь в наше путешествие, а по возвращении сделаем твоего маленького пажа шталмейстером; я дам тебе приданое, и все устроится!

XX

Весь остаток этого дня королева Маргарита провела в полном одиночестве. Два раза супруг посылал ей письма, но последние разделили судьбу первого письма, то есть были кинуты непрочитанными в бронзовую вазу.

Королева-мать тоже порывалась проникнуть к Маргарите, но каждый раз Нанси заявляла ей, что наваррская королева не в состоянии видеть кого бы то ни было. А тем временем шла деятельная укладка вещей.

Только Раулю и удалось проникнуть в покои наваррской королевы, да и то по специальному приглашению: его почтили возложением на него секретной и важной миссии.

— Вот деньги, милочка! — сказала ему наваррская королева, вручая полный кошелек золота. — Ступай на улицу Дезэкю, в гостиницу "Белая лошадь". Там всегда можно получить напрокат экипаж и лошадей или мулов. Я не хочу, чтобы о моем отъезде знал кто-нибудь, а потому не обращаюсь к брату.

— Как, ваше величество, вы отправитесь в путешествие совершенно одни? — воскликнула Нанси.

— Нет, с тобой.

— В наемном экипаже?

— И притом с соблюдением строжайшего инкогнито! Так гораздо забавнее.

— И даже без всякого эскорта?

— Нашим защитником будет Рауль. Нанси опять покраснела, как вишня.

— Вот видишь, детка, — сказала ей Маргарита, — я никогда не разлучаю любящих сердец.

— Ах ты дурачок! — сказала Нанси, грозя пальцем Раулю. — Ты не заслуживаешь такого счастья!

Рауль в точности исполнил приказания королевы. В десять часов вечера около церкви Сен-Жермен-д'Оксеруа должен был ждать экипаж, запряженный парой отличных мулов, а для себя он дешево купил у приезжего дворянина превосходную верховую лошадь.

С наступлением вечера Маргарита приказала подать обед к себе в комнату и милостиво пригласила Нанси и Рауля разделить трапезу. Затем она написала три письма.

Первое было адресовано королеве Екатерине и гласило: "Ваше величество! Присоединяю к этому письму записку, которую Вам нетрудно будет передать герцогу Гизу, так как, по имеющимся у меня сведениям, Вы опять завели с ним дружбу после того, как еще недавно намеревались прирезать его из-за угла… Когда это письмо будет в Ваших руках, я буду уже далеко от Лувра и Парижа. Дело в том, что у меня с наваррским королем произошли некоторые разногласия насчет того, как лучше всего править нашим гасконским народом, и я решила совершить небольшое путешествие, чтобы лучше ориентироваться в вопросах политики, наблюдая нравы, обычаи и законы разных стран и народов. Я прошу Вас, государыня-мать, принять мои уверения в совершенном почтении и молю Небо, чтобы оно и впредь не оставляло Вас своим покровительством. Маргарита".

Мужу Маргарита написала следующее: "Государь! Ваше поведение причинило мне серьезное горе, которое только обострилось бы от пребывания в Лувре. Примиритесь с моим отсутствием в течение нескольких дней и считайте меня Вашим искренним другом. Советую Вам более, чем когда-либо, опасаться королевы Екатерины, Рене и нашего превосходного кузена герцога Гиза".

Затем королева написала еще письмо брату, королю Карлу IX. "Государь! Вы знаете, какую ненависть питаю я к политике, а потому, наверное, усмотрите в моем отъезде лишь женский каприз, но не более. Я отправилась с согласия мужа в небольшое путешествие для развлечения. Вы всегда выказывали мне, государь, большую дружбу, и я надеюсь, что Вы не откажетесь перенести часть ее на наваррского короля, у которого так много врагов при дворе, хотя он и является самым верным подданным Вашего Величества".

Запечатав все эти три письма, Маргарита положила их на самое видное место в своей комнате.

Между тем, пока она занималась корреспонденцией, Рауль с помощью преданного королеве швейцарца перетаскал ее багаж в гостиницу "Белая лошадь". К десяти часам все было готово, и королева, закутавшись в широкий испанский плащ, сошла в сопровождении Нанси по маленькой лестнице и через потерну вышла на набережную Сены. У церкви ее уже ожидал экипаж, запряженный парой бодрых мулов, и два мула с нагруженным на их спины ее багажом.

— Куда мы едем? — спросил Рауль, когда Маргарита и Нанси уселись в экипаж.

— По Анжерской дороге, — ответила королева. Рауль передал приказание погонщику мулов, а Нанси с хитрой усмешкой спросила:

— Скажите, государыня, в Анжере, наверное, жарко?

— К чему этот вопрос, милочка?

— Господи! — ответила Нанси. — Если там жарко, то, быть может, на ваше счастье, там еще удастся сорвать несколько клубничек!

Маргарита улыбнулась. Но вот погонщик взмахнул бичом, мулы дернули, и экипаж тронулся в путь, экскортируемый Раулем, который ехал у. правой дверцы.