Похожие судьбы всегда пересекаются

— Утро доброе, — на кухню вошёл Дима, запыхавшийся и мокрый. — Зря побегать отказались. Хорошая погода.

Он забрал молоко и выпил залпом почти всю коробку.

— Я в душ. Егор, девятый час. Вам ещё к Люде заезжать. На учебу не опоздайте. Тебе же в универ, да, Людмила?

— Успеем, не переживай, — Люда отмахнулась.

— Сестра звонила? Как дела?

— Звонила. Уже лучше. Кровь сдавала.

— Не сбежала, и то хорошо. Я Бакса на цепь посадил, наберите ему воды.

— Я налью! — Света подпрыгнула как ужалённая и выскочила в прихожую.

Дима пожал плечами и тоже ушёл. Люда отпила чай и склонилась к плечу Егора.

— Это та самая, которая Димке рога наставила?

— Та самая, — злобно ответил Егор. — Тварь последняя, а он — как слепой. Любовь зла, всё такое. Первый раз она его кинула, когда он предложение делать собрался. Кольцо ей купил. Я сам с ним ездил. Они тогда года два встречались, она у нас жила уже. Кольцо купил, а замуж позвать не успел, слава яйцам. Она на следующий вечер ему ручкой помахала, вещички собрала и на мерсе эс-класса в закат с другим мужиком укатила. Просто, понимаешь? На пустом месте взяла и свалила. Типа с ним скучно.

— Вот стерва.

— Слишком громкое слово для этой…

— Ах ты, шалава!!! — заорали с улицы. Бакс зашелся громким лаем.

Егор и Люда подскочили.

— Тут сиди! — крикнул Егор и бросился в прихожую.

Люда, конечно, поспешила за ним. Так вдвоём они и застыли на крыльце, наблюдая за тем, как молодой мужчина, этакий красавец с обложки глянцевого журнала, загорелый, с прилизанными волосами, одетый в деловой костюм и при галстуке, тащит визжащую и упирающуюся Свету за руку к калитке. Бакс рвался с цепи и лаял взахлеб.

— Что тут… — Дима, успевший натянуть только штаны, замер между Людой и Егором, полотенцем вытирая мокрые волосы.

— Да вот, шалавовоз приехал, — бросил Егор и схлопотал подзатыльник от брата, который мимоходом проведя воспитательную работу, направился к Свете и едва ли не волоком тянущему её ухажеру.

— Ты что устроил в моём доме? — рявкнул Дима так, что даже Бакс замолчал.

Мужчина, отпустив Свету, резко обернулся и, брызжа слюной, заорал:

— Получил девку на одну ночь, а?! Свои рога жмут, мне захотел приставить, олень?! Да знаешь, кто я?! Да я тебя…

— Сашенька, пожалуйста! Не трогай его! Он хороший! — Света вцепилась в руку Сашеньки, не давая тому выпустить своего внутреннего зверя.

— Я тебе покажу «хороший»! — Сашенька развернулся и с размаху ударил Свету по лицу так, что у той голова дернулась в сторону. Девушка отпустила руку своего франта и, рыдая, упала на дорожку.

— Да я сейчас тебя, подстилка грязная, прямо здесь…

Договорить Сашенька не успел. Дима с разворота засветил ему в челюсть загипсованной рукой. Что-то отчетливо хрустнуло, и незваный гость повалился на землю, держась за подбородок.

— Димочка, не бей его! — Света, проворно подскочив, присела между бывшим и настоящим и вскинула руки. — Не смей его трогай!

— С дороги! — настоящий отпихнул её в сторону и, поднявшись на ноги, налетел на Диму.

— Егор! — завизжала Люда, когда тот, перемахнув одним прыжком через три ступеньки крыльца, бросился разнимать дерущихся.

— Митя, стой!!! — парень влез между Димой и смазливым мужиком, именуемым Сашенькой, отпихнул последнего, за что получил в нос и повалился на брата.

Дима, откинув Егора, схватил противника за руку, резко развернул к себе спиной и со всей дури пнул под зад. Сашенька плечом вошёл в косяк калитки и, не удержавшись, упал лицом в пыль.

— Саша! — Света бросилась к нему. — Саша!

Саша плевался кровью и истошно орал:

— Убивают! Засажу! Грабят!

Дима замер перед калиткой.

— Да как ты посмел?! — Света вскочила на ноги и с кулаками кинулась на бывшего. — Как ты…

Ей в лицо прилетел баул с вещами. Света так и застыла с разинутым ртом и поднятыми кулаками. Люда отряхнула руки и, отодвинув Диму, захлопнула калитку.

— Да ты ему по гроб жизни обязан, что такую тварь от тебя отвёл, — тихо заметила девушка и направилась к Егору, который сидел на крыльце и, собрав глаза в кучу, рассматривал свой опухший нос.

Дима помотал головой, как большой, растерянный бык, обернулся.

— Собирайтесь и езжайте. На занятия опоздаете.

— Он мне нос разбил! — вытирая кровь с верхней губы, воскликнул Егор.

— Люда! Там, в зале, за телевизором, вата, — Дима протянул брату здоровую руку и помог подняться. — А ты возьми смесь овощную из морозилки и приложи. Ничего страшного.

Он торопил молодежь ещё по одной причине. Как только злость улеглась, он трезвым умом осознал, что ввязался в неприятности и скоро к нему совершенно точно пожалуют особые гости. И, кем бы они ни были, младшим им на глаза попадаться не следовало.

Он как раз закрывал ворота за семеркой, как на другой стороне улицы, поднимая пыль, показался полицейский УАЗик. Дима, вздохнув, задвинул щеколду и направился в дом, за документами.

Уже через несколько минут он открывал калитку перед оперативником и пэпээсником, державшим автомат наперевес.

— Оперуполномоченный капитан Демьяненко, — опер показал удостоверение. — Вы — Дмитрий Волков?

— Да, я.