Похвала недругу

«Плевать мне на все эти проблемы! — сказал я бодро. — Поеду в магазин, накуплю лампочек — и будет свет!» Сказал и сделал. Правда, не сразу: оказывается, магазины здесь в понедельник не работают. Немного огорчился, конечно, но потом догадался, что это даже и к лучшему: понедельник, говорят, день тяжелый, так что хорошие дела лучше все-таки начинать со вторника.

Во вторник в том же хозмаге я купил шесть разносвечовых ламп, вкрутил в ночник, в настольный светильник, три — в люстру, а одну оставил про запас. Включил: свету — хоть кино снимай! Хорошо! Люблю свет! При свете и мысли светлые, при свете легко работается! Хороший свет очень важен в творческом процессе. В темноте ничего не напишешь, уверяю вас.

Но тут обнаружилось, что в этой светлой комнате я как рыбка в аквариуме: четыре больших окна на первом этаже открыты на все стороны света! Конечно, я понимаю: мало людей найдется, чтобы в ненастье стоять там, за окнами, и любоваться моей фигурой, но все-таки какая-то неловкость одолевает. И неудобство: если надо переодеться — свет выключай. И тогда я намекнул горничной:

— Шторочки бы на окна сделать?.. Занавесочки?..

— Что вы! Из чего?

Однако не прошло и суток, как она принесла мне старую простыню.

— Вот, возьмите. Хоть от улицы отгородитесь, а там пусть, — махнула она на остальные окна.

И то дело! Кнопки я купил в «Канцтоварах» и теперь по вечерам устраивал светомаскировку, а утром снова распечатывал окно. Это разнообразило мою жизнь. А разнообразие в занятиях во время творческой работы — это первейшее дело! И наоборот: однообразие — злейший враг творчеству!

Дело шло к зиме, и в природе неожиданно посвежело. Ветер подул, в комнате сквознячок загулял, в спину потянуло от неоклеенных окон, по ногам зашарил холодок. А писать, как вы сами понимаете, окоченевшим от холода — гиблое дело. Мозги ворочаются туго, как мотор на летней смазке. Какое же это творчество? Творческий процесс должен проходить живо, он должен бежать — легко, бодро, игриво!.. Как сани с ледяной горки!

Сижу, закутавшись в одеяло, как старая англичанка в пледе у камина… Снова выручила горничная:

— Пока никто не утащил, возьмите под лестницей в коридоре калорифер.

Обрадованный, я побежал под лестницу и притащил тяжелый, из ребристого металла обогреватель. Штепсельной вилки, правда, на нем не оказалось, но я уже хорошо знал дорогу в хозмаг. Продавец встретил меня как доброго знакомого, по секрету сообщил:

— Мы получили отличные насосы — воду из колодца качать. Вам не нужен?

— Нет, — сказал я. — Водопровод пока работает исправно. Мне бы штепсельную вилку. И хорошо бы шторки на окна: все-таки мучаюсь без них.

Шторок, разумеется, у них не было, а вот водопровод свой, похоже, я сглазил. Дело в том, что с наступлением холодов и горячая вода стала холодной, а чтобы добыть ее, горячую, надо долго-долго держать кран открытым. Стоять же и ждать ее невозможно, потому что в нашей ванной холодно, как в дровяном сарае. Поэтому, чтобы ускорить приток горячей воды, я открыл кран на всю мощь и тут же почувствовал, что подо мной образовалась лужа. Заглянув под раковину, я увидел, как из сочленений водосточной трубы хлещет вода. Оказывается, стыки между трубами ничем не заделаны. И мне пришлось идти на соседнюю стройку. Там я за трешку выпросил полведра раствора и заделал стыки. После этого два дня водой вообще не пользовался — ждал, пока застынет бетон. Зато потом все было хорошо.

Все, кроме, пожалуй, двух вещей: по-прежнему беспокоили шторы и кровать. С кроватью я нашел неожиданно простое решение: перенести постель на диван. Здесь и мягче и теплее! Диваном я до сих пор не пользовался, так как он был весь усыпан падавшей с потолка побелкой. Теперь я смел с него весь этот строительный мусор и сел, чтобы испробовать его на мягкость. Сел и вдруг провалился до самого пола, задрав ноги вверх. На шум прибежала горничная, увидела мою аварию, пояснила спокойно:

— Это новые диваны, они все проваливаются. Вы лучше на него не садитесь.

Однако выполнить ее совет я не мог: для нормального творчества обязательно нужно, чтобы и обстановка вокруг была нормальной. Диван теперь не давал мне покоя: что же это за чудо современной мебели, если на него нельзя садиться! А мне как раз так хочется сесть именно на диван — развалиться, отдохнуть. На стульях спина устает.