Мне с рифмой тяжко в обнимкуискать свою половинку.Устала за этот век.Не нужен мне сей имярек.Звезда раз взошла и упала,не выдержав притяжения.Благую весть без сигналани я, ни она не узнала.В утраченной вести осталосьпророчество без исхода,и рифма до переводасмысла в несущую кость.
* * *
Здесь нет слов для того, что бываловылезало как скользкое салоиз-под острого лезвия ножа,каждую ниточку бережа.Я толкую одна наизнанкуВашу суть наизусть, спозаранку.Время беременное мчится как слон.Затруднились послать Вы поклон.И застыла в тени исподлобьякак ваш «А-а-ах» озаренный надгробиеммоя траурная рифма в летах.Самая волчья из всех росомах.И поэтому волей, неволейпереход наверстаю я с болью,с языка на язык я другой,троекратно задев ретивое.Киев, 25–29 декабря 1998