Покидая себя

Повестка дня этого заседания, как обычно, заранее разослана членам Совета министров с всякими проектами решений и с указанием имен всех приглашенных докладчиков и экспертов. Словом, рутина. Явились все.

Члены правительства собрались в зале Совета министров, а приглашенные, в том числе и военные, расположились, как обычно, в комнате ожидания. Их вызывают в зал поочередно и только во время, определяемое повесткой дня. Первым поставили на обсуждение вопрос о ходе маневров Советской Армии. В зал вошла группа военных во главе с маршалом Жуковым и командующим войсками Московского военного округа генералом Москаленко.

Маленков объявил совместное заседание Президиума ЦК и Совета министров открытым. И тут же обратился к Жукову:

«Товарищ Маршал Советского Союза, предлагаю Вам от имени Советского правительства взять под стражу врага народа, Лаврентия Павловича Берия!».

Военные арестовывают Берия и уводят в соседнюю комнату. Президиум ЦК начинает обсуждать вопрос о его дальнейшей судьбе.

Теперь, мы стали перед сложной, одинаково неприятной дилеммой: держать Берия в заключении и вести нормальное следствие или расстрелять его тут же, а потом оформить смертный приговор в судебном порядке. Принять первое решение опасно, ибо за Берия стоял весь аппарат чекистов и внутренние войска, его легко могли освободить.

Принять второе решение, и немедленно расстрелять Берия у нас не было юридических оснований. После всестороннего обсуждения минусов и плюсов обоих вариантов мы пришли к выводу: Берия надо немедленно расстрелять, поскольку из-за мертвого Берия бунтовать никто не станет. Исполнителем этого приговора (в той же соседней комнате) выступает генерал Москаленко.

Люди генерала вывезли арестованного Берию из Кремля в строгой секретности и долго возили по городу. Везти его в тюрьму опасно — все они тогда находились в подчинении НКВД и содержать его там, инкогнито попросту невозможно, даже на короткое время. После того, как его повозили по столице, машина выехала за город и Берию застрелили прямо в машине.

— Спасибо Никита Сергеевич за Вашу информацию, — поблагодарил Виктор, — расскажите мне о том, как Вы руководили страной.

— Если честно сказать, то я не надеялся, что займу пост первого секретаря ЦК, — начал Хрущев, — и сегодня понимаю, что должен был отказаться от этой карьеры. Но очень больно было смотреть, как прозябал народ, победивший фашизм. Он жил хуже побежденных….

— Он и сегодня живет хуже побежденных европейских народов, — вставил Виктор, — так что считайте со времени Вашего правления в этом смысле все осталось так же!

— Образование у меня среднее, — продолжил Хрущев, — хотя в 1922-м закончил рабфак Донтехникума, а в 1931-м Промышленную академию. В обоих заведениях я был избран секретарем парторганизации. Сами понимаете, учиться некогда, а дипломы получил. Кто мог в те времена поставить плохие оценки секретарю парткома? Вот и, получается, ВУЗы я закончил, а образования нет….

В сентябре 1953 года (после смерти Сталина) я был избран первым секретарем ЦК его Президиумом. А уже в июне 1957 года в ходе продолжавшегося четыре дня заседания Президиума ЦК КПСС было принято решение об освобождении меня от обязанностей первого секретаря ЦК КПСС.

Группе моих сторонников из числа членов ЦК КПСС во главе с маршалом Жуковым удалось оказать влияние на работу Президиума и добиться передачи этого вопроса на рассмотрение созываемого для этой цели пленума ЦК КПСС. На июньском пленуме ЦК 1957 г. мои сторонники одержали победу над противниками из числа членов Президиума.

Последние были заклеймены, как «антипартийная группа Молотова, Маленкова, Кагановича и примкнувшего к ним Шепилова» и выведены из состава ЦК (позже, в 1962 году, они исключены из партии).

С 1858 года — я Председатель Совета Министров СССР. На этих должностях я находился до 14 октября 1964 года. Состоявшийся Пленум ЦК, организованный в мое отсутствие, освободил меня от партийных и государственных должностей «по состоянию здоровья».

Заговором Пленум не являлся, как это преподносят многие историки, соблюдены были все уставные нормы. На пост Первого секретаря меня избирал Пленум, он же и освободил. В свое время, тот же Пленум рекомендовал Верховному Совету назначить меня на пост Председателя Совмина. И в октябре 64-го Пленум внес рекомендацию в Верховный Совет о смещении меня с этого поста.

Уже перед Пленумом, на заседании Президиума, я сам признал: мне невозможно оставаться далее у руля государства и партии. Так что члены ЦК поступили не только правомерно, но и впервые в советской истории партии открыто, в соответствии с убеждениями, решили сместить лидера, допустившего множество ошибок как руководителя.

И после отлучения от власти, меня не расстреляли, как это было раньше, и оставили в живых. С этого момента началась новая эпоха отношений лидеров ЦК с оппозицией и народом. В стране прекратились репрессии, расстрелы ни в чем не повинных людей. В этом мое главное достижение! Не смотря на все допущенные мной ошибки в промышленности и сельском хозяйстве.