Покинутый Полис

— Лучше вперед, и присматривай места удобные для посадки, что-то я очень не доверяю этой платформе, мне кажется, она развалится скоро.

— Не исключено, — хохотнул птиц. — Если бы ты видел, из какого дерьма эта парочка мазохистов делала детали, то выбрал бы мутантов.

— Может, и так, — согласился Шах.

Он опустился на пол и, убрав забрало, потер лицо рукой. Он потерял друга. И плевать, что решение правильное, и плевать, что Таран сам выбрал такую судьбу, вина все равно останется на Жданове. Вернув забрало обратно, он подключился к камерам Атланта. Картинка пошла прямо на щиток шлема. Таран махался с мутантами и был облеплен всякой мелочью, которая бросалась на него, как собаки на медведя, стараясь отвлечь от серьезных противников, а он ее стоически игнорировал, так как пока что вреда их маленькие зубки и коготки ему причинить не могли. Вот какая-то зубастая тварь не удержалась и скатилась ему прямо под ногу, и тяжелая нога мобильного доспеха опустилась на нее, размазывая тонким слоем по залитому кровью полу. Взмах руки, и сразу три висящих на ней твари влетают в стену, словно их запустили из мощной катапульты. Шах не слышит хруста костей за какофонией звуков боя, но и так ясно, этим уже не встать. Но мелочь не особо интересует его бывшего заместителя, Таран охотился на других, тех, кто реально создает угрозу. Пригнувшись, Таран взмахнул своим тесаком и отрубил нижнюю конечность костерукому. Тот заорал и рухнул на пол, и тут же нога шагохода опускается на его голову, расплющивая ее и добавляя крови к тому, что уже пролито. Безумный, ненужный бой. Таран отступает от поверженного врага, возвращаясь к двери, но на место погибшего мутанта приходят сразу два новых. Похоже, им перепало на поле, когда по ним отработали ракетами, один хромал, у второго было вспорото брюхо, но он, казалось, не обращал внимания на рану. Снова взмах руки с мечом, и черное лезвие пробивает хромого насквозь. Вот только вытянуть его Таран уже не успел, на руку обрушивается страшный удар, третий мутант, зашедший сбоку, атакует и добивается успеха, манипулятор мобильного доспеха оторван возле локтя и вместе с мечом остается в брюхе мутанта, который заваливается на спину. Атлант все еще боеспособен, у него осталась левая рука, он ускоряется, тараня плечом раненого костерукого, который отлетает в сторону, размазывая по дороге несколько мелких мутантов, и шагоход вырывается из кольца, впереди только мелочь, самая крупная из которых размером с сенбернара.

— Уходи, — орет Шах в голос, — иди на прорыв.

Но Таран его не слышит, он заблокировал все каналы и не знает, что платформа уже в воздухе. У него есть одна задача — пока он жив, он защищает дверь. Это его граница. Он атакует последнего костерукого, замахивается для удара, но в спину ему влетает сгусток энергии, напоминающий бардовый шар, размером с баскетбольный мяч. Во все стороны летит броня, и шагоход валится на пол. Таран еще успевает перевернуться, когда последний костерукий, тот самый, что лишил его руки, наносит удар своим костяным мечом. Удар приходится точно в стык грудных пластин, прочнейший тариил лопается, и лезвие погружается во внутренность шагохода. Жданов не слышит крика умирающего товарища, но знает, удар смертелен. Таран делает последнее движение, уцелевший манипулятор мобильного доспеха поднимается, и мутное черное лезвие входит твари под нижнюю челюсть. Мертвый мутант заваливается вперед прямо на лежащий «доспех», иконка Тарана гаснет, а спустя секунду активируется система самоуничтожения Атланта.

Шах поднялся на ноги и, убрав щиток, посмотрел на сидящих у стены людей.

— Андрей погиб.

Мора, сидящая к нему ближе всех, восприняла это совершенно спокойно, у нее была какая-то отстраненность ко всем в отряде, кроме Жданова.

— Ты виноват, — неожиданно взорвалась Акме. — Ты его там оставил.

— Я, — легко согласился Шах. — Да, я оставил его там, он сам решил так поступить, я согласился. Нам нужно было задержать противника, и Таран выполнил эту задачу блестяще. Дал нам время уйти. Хотите, я прямо сейчас сложу с себя бремя командования, пусть вон Тевтон или Кузнец отдают приказы. Или ты, Акме, думаешь, мне легко далось это решение? Так что давайте двигаться дальше и помнить его жертву. Мы уже слишком многих потеряли. Или кто-то еще хочет высказаться?

— Нет, Шах, все нормально, — примирительно подняв руку, заявил Тевтон. — Она блондинка, докторша, ей можно. Мы понимаем.

Кузнец, Як и Болид молча кивнули, соглашаясь с товарищем.

Жданов несколько секунд устало тер лицо, покачиваясь с носка на пятку, после чего решительно прошел в кабину, где за штурвалом сидел крафтер.

— Летим? — поинтересовался он.

— Летим, — согласился «пилот». — Кусок рубероида при сильном ветре летает лучше, а мы ползем даже тише первых дирижаблей.

Шах посмотрел на приборную панель. Сейчас их «яйцо» двигалось со скоростью двадцать три километра в час.

— Главное — летим, — философски заметил Жданов. — Сколько до реки?