Поклон старикам

Он еще что-то хотел сказать, даже весь напрягся. Сэжэдма наклонилась к нему, боялась пропустить, не расслышать какое-нибудь слово. Неожиданно он заговорил четко и громко:

— Больше сорока лет прожили… Всякое было — ссорились, мирились… Детей вырастили, в люди вывели… — Он тяжело задышал. — Знаю, помучил тебя — выпивал иногда, ну… всякое бывало. Прости меня, Сэжэдма, ты же моя единственная…

Никогда Жамсаран не говорил своей жене таких слов… Никогда в жизни… Сэжэдма оторопела… Из глаз полились слезы, лицо вдруг стало как у маленькой девочки, которую обидели…

— Одна ты у меня, — по-прежнему тихо продолжал Жамсаран. — Живи… Так не бывает, чтобы муж и жена вместе помирали, кому-то надо первым уйти… Не убивайся сильно-то… Потерпи.

Боль, видно, поутихла, он уже не так тяжело дышал, лицо стало спокойнее, страдания не искажали его.

— Ну, успокойся, жена… Иди-ка, умойся, а то зайдет кто-нибудь, прямо неловко, оба в слезах. Дай полотенце…

Сэжэдма поправила одеяло, обтерла мужу лицо, потихоньку пошла на кухню.

Туман полностью еще не рассеялся, но все на улице словно ожило: стало слышно, как фыркает лошадь, как мужик прикрикнул на ленивого коня, как хлестнул кнутом. Было слышно, как прогремели по твердой земле колеса, быстрее зацокали копыта…

Кони…

Жамсарану Галдановичу вдруг отчетливо привиделось, как сквозь стелющийся туман, не касаясь земли копытами, бесшумно проплыли несчетные табуны… Кони стлались сквозь туман, и все сквозь них светилось — дома и деревья, все, все… Как же так, такое невиданное дело… Больному хотелось остановить бесшумно скачущих коней, стойте, мол, куда вы? И черный красавец остановился, поднял шею с длинной, до земли, развевающейся гривой, постоял, попрядал ушами, словно вслушиваясь, что прикажет ему хозяин… Фыркнул вдруг, будто прощаясь, стремительной рысью помчался за табуном.

Прекрасен был тот быстроногий черный красавец…

Кони…

Кони — это давняя и вечная любовь, с ними связана вся его жизнь… Трудная жизнь. Вот она, вся проносится в памяти, стремительно и бесшумно, как тот бесконечный табун, который только что промчался сквозь редеющий туман…

В пятидесятые годы, помнится, было принято недостаточно продуманное решение: сначала извели всех коз… Вскоре настал черед лошадей: зачем нам лошади, вон сколько на селе техники, прибывают и прибывают машины, нечего делать коням, оттрудились, спасибо им, нет в них больше нужды, пора сокращать табуны. Нечего их жалеть, сокращать, сокращать… Этого требовали из района, настойчиво напоминали из республиканских учреждений, попробуй ослушайся…

Помнится, в Сосновке состоялся пленум райкома партии. Вялые, безликие выступления: «Что делать, жалко коней, каждый бурят поймет эту жалость, но ведь указание свыше… Наш долг выполнять, претворять в жизнь решения, принятые вышестоящими органами…»

«Нет, гордо рассуждал про себя Жамсаран Галданович, — Как можно с этим согласиться? Конь для бурята самое главное. Об этом обязательно скажу в своем выступлении. Коротко скажу, но так, чтобы все поняли, буряту нельзя без коня. Какой же бурят без коня? Даже представить невозможно…

Это первое и главное, что будет в моем выступлении… Потом очень спокойно объясню, что техника техникой, пускай ее будет в наших колхозах еще больше но есть у нас такие участки, где без лошади не обойтись — на небольших животноводческих фермах… Или, к примеру, пастьба скота — не будет же пастух или чабан пасти животных на автомобиле или на тракторе…

Есть у меня о чем сказать на пленуме райкома, думалось тогда Жамсарану Галдановичу, — Хозяйство наше должно быть прибыльным. И этим требованиям коневодство отвечает со всех сторон и в полной мере. Хорошо, конечно, содержать коней в теплых конюшнях, кормить овсом и сеном. Но ведь и под синим небом конь не пропадет, нет доброго корма, добудет ветошь из-под снега. Конь неприхотлив.

Известно, что конина для бурята первая еда. Медики вон что говорят: конина отличное, питательное, высококалорийное, даже диетическое мясо… Кто решится опровергнуть это утверждение? Ладно, посмотрим, какую еще прибыль может принести коневодство колхозу. Всего перечислять не буду, скажу только о том, что кумыс будут покупать и свои колхозники, и городские торговые организации.

Но и это еще не все… Можно сказать, что лошади в наших условиях помогут добраться до таких таежных угодий, куда не попадешь и на тракторе. А там, пожалуйста — тысячи гектаров плодородной земли. Хочешь, используй ее под пашню, хочешь, вот тебе сенокосные угодья, осваивай.

А если посмотреть на это дело, на развитие коневодства с другой стороны? Ну, скажем, как для развития спорта? Скакуны, иноходцы, рысаки всегда были украшением любых наших праздников: юноши и девушки выказывали отвагу, мастерство… А мужики наши? Это же главная из трех мужских утех… Не забыли, какие это утехи? Стрельба из лука, наша бурятская борьба и скачки. Коней не станет, что нам, на палочке по улусу скакать?»