Поклонись роднику

Прочитал Логинов и, как тогда, зимой, в принципе согласился с рассуждениями автора письма. Помнится, поехал к Зарубину, побеседовал с ним. Тот обрадовался, принялся горячо доказывать правоту своей мысли, все жестикулировал, то ерзая по лавке и ероша редкие серые волосы, то пританцовывая посреди комнаты на толстой деревянной ходуле. Нечем было обнадежить его, потому что никто не позволил бы сокращать посевные площади. А надо бы, особенно нынешней запоздалой весной, когда сроки полевых работ настолько сдвинулись, что нет никакой уверенности в будущем урожае. Успеют ли вовремя взойти и созреть хлеба? Да и что взойдет, если сеять приходится в спешке, кое-как? Обидно. Сто сорок тонн семенного овса было куплено в других хозяйствах, и, может быть, действительно зря будет брошено в землю это зерно?

По телевизору, как бы подзадоривая, показывали какой-то подмосковный животноводческий комплекс, один из тех, в которых скотоместо стоит дороже квартиры. В просторных помещениях все сияло чистотой, коровы были холеные, важные. Доярки и раздатчицы кормов — в белых халатах, будто медсестры. «А в нашей глубинке что? — удрученно думал Логинов. — Вряд ли когда будет даже подобие такого порядка. Ведь стараемся, не сидим сложа руки, да тут одного старания недостаточно, нужны большие средства, нужны люди, общая культура сельскохозяйственного производства и многое другое. Ничего не поделаешь, по одежке протягивай ножки».

По стеклам вдруг порывисто и крупно ударил дождь. Логинов даже вздрогнул, будто самого его хлестнуло холодным ливнем. От набежавшей тучи за окном потемнело, так что зеленая пойма Сотьмы подернулась сумеречной пеленой. День простоял ветреный, сухой, и — на тебе…

— Опять дождь пошел, — крикнула из кухни жена.

— Прорвало его, черт побери!

Накинув куртку, Алексей шагнул из дома на крылечко, беспокойно позаглядывал на небо: трудно было что-нибудь различить в серой мути. А дождь, словно назло, набирал силу, барабанил по крышам домов, дощатой обшивке стен и окнам, наконец все слилось в сплошной шум, точно какой-то водопад обрушился на Белоречье.

«Да что же это делается? Чистый потоп! Сколько можно лить? Беда, настоящее стихийное бедствие», — сокрушенно думал Логинов.

— Остановись наконец! — выкрикнул он, но за шумом дождя и самому показался слабым собственный голос.

Не привык теряться в трудной обстановке, опускать руки, а сейчас его уверенность в себе поколебалась. Надоело все это: бьешься, бьешься, и результата не видно.

Дождь продолжался, теперь он шел ровно, удручая еще больше своей настойчивостью. О том, чтобы выехать наутро в поле, нечего было и думать.

8

В районе появился новый архитектор Шумахин Вадим Викторович, человек предприимчивый, очень подвижный. Маленький, щуплый, он ходил быстрыми мелкими шажками, все время порывисто жестикулировал, что-то опровергал, доказывал, являя осведомленность в любом вопросе.

Приехав в «Белореченский», Шумахин первым делом раскритиковал наглядную агитацию около конторы.

— Алексей Васильевич, кто изготовил эти стенды? — спросил он Логинова.

— Шабашники.

— Во-во! Сразу видно, что шабашники. Вообще беспорядок: в одном совхозе так, в другом эдак наляпано. Творят, так сказать, доморощенные дарования, а любое дело надо делать профессионально.

— Нам кажется, оформление и здесь и в фойе вполне приличное.

— Вот именно, кажется! А вы поверьте мне, специалисту, — потыкал себя большим пальцем в грудь архитектор. — Кстати, там, на въезде в село, стоит указатель, на котором изображен комбайн, золотые нивы, голубое небо. К чему эти художества?

— А что в них плохого? — возразил Логинов.

— Все должно быть лаконично и выразительно. Давайте закажем новую наглядную агитацию, ее сделают специалисты в городе: качество я гарантирую.

Логинов понял, куда клонит собеседник, и ответил без размышлений:

— Вадим Викторович, нас вполне устраивают эти художества, мы заплатили за них изрядную сумму и лишний раз сорить деньгами не будем…

После этого разговора отношения у Логинова с архитектором не заладились. Вскоре Шумахин завел разговор о каком-то новом проекте внутрихозяйственного устройства, дескать, стоить он будет недорого: тысячу рублей наличными. Было ясно, что архитектор обеспечивает левый заработок своим городским друзьям. Логинов отказался и от этого предложения, поскольку такой проект для совхоза был составлен всего два года назад областным филиалом института Центргипрозем, да и где было взять тысячу рублей наличными. Самолюбие Шумахина было затронуто, он недвусмысленно дал понять, что Логинов своей напрасной принципиальностью лишь осложняет себе жизнь. Ведь ни один объект в совхозе не будет принят без подписи архитектора.

Весной начали строить площадку активного вентилирования, чтобы не было простоев комбайнов во время уборочной, чтобы обеспечить совхоз собственными семенами, поскольку в прошлые годы приходилось большую их часть покупать в других хозяйствах. Уже поставили опорные столбы по всему периметру, когда в кабинет к Логинову влетел рассерженный Шумахин.