Поклонница (СИ)

— Мы с ним… — хороший вопрос, что мы с ним. — Мы просто друзья. Я сэкономлю на гостинице, вот и всё, — пожала я плечами, понимая, что для консервативных родителей это так себе оправдание. Да и внутри меня жило ощущение, что это неправда. Я была влюблена в него. И, кажется, нравилась ему. Пусть он и не говорил этого прямо.

— Поматросит и бросит, — буркнула мама и уткнулась в журнал, а я выбежала из комнаты, твёрдо решив, что съеду, если вернусь из штатов.

***

Вечером мы должны были созвониться с Тони. Я закрылась у себя, но меня так и потряхивало. Рисование не помогало.

Ровно в девять вечера я включила камеру и «Дискорд».

— Привет, Джулс!

Я выдавила улыбку, попробовала разговаривать с ним, но каждый раз выходило невпопад.

— Извини, у меня плохое настроение.

— Что случилось? Тебе отказали в консульстве?

— Нет, тут всё хорошо. — Это было правдой, заветная виза стояла в моём заграннике, хотя меня пугали, что незамужней девушке будет тяжело попасть в США даже при наличии приглашения. Но то ли у офицера было хорошее настроение, то ли я смогла его очаровать, всё прошло хорошо.

— Тогда что случилось?

— Родители, — вздохнула я. — Они… они… в общем, против поездки.

— И ты не сможешь приехать? — с беспокойством спросил он.

— Я приеду! Я уже взрослая и могу сама решать, где мне отдыхать.

— Тогда в чём дело?

Краснея, я ответила:

— Они считают, что ты хочешь мной воспользоваться. Вроде как тебе экзотики захотелось.

К моему удивлению, он рассмеялся.

— Скажи своим родителям, что они классные, раз так волнуются о тебе. А ещё скажи, что если бы я хотел экзотики, то зашёл бы в местный стрип-клуб, там была пара славянок, кажется.

Мне стало легче, и я слабо улыбнулась ему в ответ, хотя упоминание стрип-клуба меня насторожило.

— Знаешь что? Я придумал, как поднять тебе настроение.

Тони поднялся и сел за фортепиано, поставив телефон сбоку от клавиатуры.

У меня перехватило дыхание — он никогда не играл для меня. Я мечтала услышать его. Для меня было что-то невероятно интимное в этом. Те видео, которые он выкладывал в «ТикТок» и «Твиттер» — они были для всех. А сейчас он играл для меня. Я узнала мелодию — одна из моих любимых — Faded Алана Уокера. Как он мог быть таким талантливым? Сколько ему отсыпано природой? Внешность, умение играть лицом, телом, голосом, и, как оказалось, делать аранжировки к известным песням — тоже.

Тони убрал руки с клавиш после последнего пассажа.

— Ну что, тебе лучше?

— Намного.

— Когда приедешь, я буду играть тебе каждый вечер, тебе надоест и ты сбежишь обратно в Россию.

— Нет, такого не будет, — смеялась я, плохое настроение покинуло меня. Вот для чего все мои страдания. Для него. Ради него. Чтобы быть рядом с ним. Даже если у нас не случится романа настоящего, даже если я не смогу прикоснуться к нему физически, всё равно буду всегда любить его душу своей душой.

Глава 8

Я не то чтобы избегала встреч с Сашей. Просто проект завершился, и у нас не было необходимости общаться каждый день. Но время от времени он звонил, и мы пару раз ходили на дружеские свидания. Я старалась воспринимать их как встречи с Мишей — никакой романтики, только общение с интересным человеком. Но танец на корпоративе «Вескора» нет-нет да и всплывал в памяти.

Почти накануне отъезда он пригласил меня в музей AZ, о котором даже не слышала. Вообще, занимаясь рисунками, я очень мало следила за работами настоящих художников. Всё моё творчество было сосредоточено на фанатских рисунках, а признанные гении кистей и красок были для меня… такими же далёкими, как Толстой для девочки, пишущей фанфики.

Но поскольку не попрощаться с Сашей было бы неправильно, я с радостью приняла приглашение.

— Так значит, уезжаешь? — спросил Саша, когда мы прошли первую экспозицию и поднялись на второй этаж. «Новый полёт на Солярис» гласила вывеска.

— Да. Кто тебе сказал?

— Оля.

Я кивнула, разумеется, Оля. Кто же ещё?

— Хотя я бы предпочёл услышать это от тебя.

Я пожала плечами. Свои дела я передала университетской подруге Кате, которая как раз искала работу, и Оля согласилась с моим предложением пособеседовать её. Мне разрешили не увольняться, а уйти в неоплачиваемый отпуск на два месяца. Это время я выбрала для себя, чтобы решить, остаться мне в США или нет. Дальше или увольнение, или возвращение к работе.

Интересная вещь, мы с Тони не говорили о чувствах, отношениях. Но я ехала к нему. Я собиралась жить в его доме. И, наверно, мы оба подсознательно воспринимали моё путешествие как проверку — подходим мы друг другу или нет.

— И что там? В Америке?

— Просто решила сменить обстановку, — соврала я, остановившись напротив кадра из фильма Тарковского — Крис придерживает Хари, и они оба смотрят куда-то в сторону, — не рассказывать же Саше о настоящих причинах.

Он долго испытующе смотрел на меня, и я выдержала его взгляд.

— Ладно.

Мы вышли на улицу. Настроение почему-то испортилось. Молча брели с ним по Тверской в сторону Пушкинской, потом свернули в сквер. Шум города мешал нам разговаривать. Но всё так же молча сидеть на лавочке казалось совсем уж глупым.

— В какой город ты летишь?

— Лос-Анджелес.