Покоя больше нет. Стрела бога

Уква убила Нваку Димкполо.
Э-э, Нвака Димкполо.
Кто отомстит за меня этой Укве?
Э-э, Нвака Димкполо.
Мачете разрежет за меня эту Укву.
Э-э, Нвака Димкполо.
Кто отомстит за меня Мачете?
Э-э, Нвака Димкполо.
Кузнец будет ковать Мачете.
Э-э, Нвака Димкполо.
Кто отомстит за меня Кузнецу?
Э-э, Нвака Димкполо.
Огонь обожжет за меня Кузнеца.
Э-э, Нвака Димкполо.
А кто отомстит за меня Огню?
Э-э, Нвака Димкполо.
Вода зальет за меня Огонь.
Э-э, Нвака Димкполо.
А кто отомстит за меня Воде?
Э-э, Нвака Димкполо.
Земля высушит за меня эту Воду.
Э-э, Нвака Димкполо.
А кто отомстит за меня Земле?..

– Нет, нет, неправильно, – прервала ее Нкечи.

– Что может случиться с Землей, дурочка? – спросил Нвафо.

– Я нарочно так сказала, чтобы проверить Нкечи, – нашлась Обиагели.

– Вот и врешь, такая большая, а не можешь рассказать простую сказочку.

– Если тебе не нравится, попробуй-ка вспрыгни мне на спину, Нос-как-муравьиная-куча.

– Мама, если Обиагели будет обзываться, я ее поколочу.

– Дотронься до нее только, и я живо выбью из тебя дурь, которая накатила на тебя сегодня вечером.

Обиагели запела снова:

А кто отомстит за меня Воде?..
Э-э, Нвака Димкполо.
Земля высушит за меня эту Воду.
Э-э, Нвака Димкполо-о-о-о.
Что же сделала Земля?

Глава 7

Базарная площадь постепенно заполнялась народом: со всех сторон стекались сюда мужчины и женщины. Поскольку женщинам отводилась на этом празднике важная роль, они разоделись в самые лучшие свои наряды, а те, у кого были побогаче мужья или покрепче собственные руки (последние были довольно редким исключением), надели украшения из слоновой кости и бусы. Большинство мужчин пришли с пальмовым вином. Кто принес его в глиняных кувшинах на голове, кто в бутылях из тыквы, висевших на веревочной петле сбоку. Пришедшие первыми располагались в тени деревьев и принимались пить вино с друзьями, родичами или свояками. Припоздавшие усаживались прямо на солнцепеке, благо жара еще не наступила.

Человек посторонний, побывав на празднике Тыквенных листьев в этом году, мог бы вернуться к себе домой в полном убеждении, что никогда за всю свою историю Умуаро не было таким сплоченным. В праздничном настрое собравшейся толпы великая вражда между Умуннеорой и Умуачалой, казалось, на время совершенно исчезла. Повстречайся два жителя враждующих деревень вчера, они с опаской и подозрением следили бы за каждым движением друг друга; то же самое будет и завтра. Но сегодня они вместе пили пальмовое вино, потому что ни один человек в здравом уме не принесет на обряд очищения яд; ведь это было бы все равно что выйти под дождь с сильнодействующими, губительными колдовскими снадобьями на теле.

Младшая жена Эзеулу рассматривала свои волосы, зажав зеркало между коленями. Ну, конечно, она-то сделала Акуэке прическу получше, чем та ей. Но черными узорами ули и бледно-желтыми линиями огалу, украшавшими ее тело, она осталась вполне довольна. Если бы все было как в прежние годы, она пришла бы на базарную площадь одной из первых и веселилась бы с легким сердцем. Но в этом году на сердце у нее была такая тяжесть, что, казалось, ноги идти отказываются. Она должна будет молиться об очищении ее хижины, оскверненной Одаче. Сегодня она уже не одна из многих женщин Умуаро – участниц всеобщей церемонии. Сегодня у нее особенная нужда в очищении от грехов. Это тягостное сознание даже немного портило давно предвкушаемое удовольствие надеть новые браслеты из слоновой кости, которые навлекли на нее столько зависти и злобы со стороны Матефи, другой жены ее мужа.

Угойе все еще полировала свои браслеты, когда Матефи отправилась на базарную площадь. Перед уходом она крикнула с середины двора:

– Мать Обиагели собралась?

– Нет. Мы придем следом. Не жди.

Когда Угойе была полностью готова, она прошла за свою хижину, где специально посадила после первого дождя тыкву, срезала четыре листа, связала их банановым жгутом и вернулась обратно. Положив листья на скамеечку, она подошла к бамбуковой полке и заглянула в горшки с похлебкой и фуфу, которые оставила на обед Обиагели и Нвафо.

Остановившаяся у порога Акуэке заглянула в хижину Угойе.