Покойник в кювете

— Свидетелей тоже нет. Глухо. Значит, все, что у нас есть, — это сам Гусев без очевидного мотива.

— Тем более его надо раскручивать.

— Надо.

Сергей улыбнулся и посмотрел на Никиту.

— Кому еще ты мог досадить?

Никита сам не раз думал над этим вопросом. Из всех вариантов, кроме перечисленных выше, оставался только Лагоев.

Не Горыныч же!

А Светка сама его бросила.

Да и подозревать ее в подобном было бы дикостью.

Другого криминала за собой Никита не чувствовал, о чем радостно сообщил:

— Всё. Нет больше за мной грехов.

— Хорошо, если так. Извини, Хмель, мне пора.

Сергей посмотрел на часы.

— Мне пора. Ты остаешься?

«Почему нет? — подумал Никита. — У меня нет любимой женщины, нет домашнего очага, зато есть полная бесконтрольность и свободное время. И деньги есть при себе. Правда, немного, но все-таки есть».

— Да, — сказал Никита. — Возьму еще пару банок и манты. Как-никак обеденный перерыв. А потом сделаю вид, что меня где-то ждет работа.

— Тогда я пошел, — поднимаясь, сказал Сергей. — Ближе к вечеру позвоню тебе. Сообщу план на завтра.

От Хасана Никита прихватил с собой три банки пива и чебуреки. Весь оставшийся день он провел у телека, ожидая звонок Сергея.

Сергей позвонил одновременно с началом шестичасовых новостей.

— Завтра в десять у меня, — сказал он. — Не забудь паспорт. Пропуск для тебя будет на входе.

Глава 2

Утро было чудесное. Под стать ему было настроение у Никиты. Только легкой тучкой омрачала его группа карате своей неопределенностью. И эта неопределенность исходила он него. Надо было на что-то решиться.

На что?

Нагрузить будущих каратистов на первом же занятии по полной программе и отбить у них охоту тренироваться дальше? Но это будет нечестно по отношению к Михаилу. Для него это бизнес в чистом виде, и потеря группы ударит ему по карману.

Нельзя подводить человека, который в трудный момент бросил тебе спасательный круг.

А Сергей?

Дать задний ход?

Нет, этого он тоже сделать не мог.

Все взвесив и не придя к решению, Фаталист-Никита решил больше не заморачиваться и предоставить всё решать судьбе.

С легким сердцем он вышел из дома.

Когда он вошел в кабинет, Сергей встретил его улыбкой.

— А у меня для тебя две новости, — сказал он.

— Знаю: одна хорошая, другая плохая.

— Не угадал. Обе хорошие.

— Тогда выкладывай обе.

— Первая касается главным образом Петра. Гусев дал понять, что готов забрать своё заявление о нападении на него.

— Вот как? — удивился Никита. — Вот уж не ожидал, что у него в характере непостоянство.

— И тем не менее он готов идти на мировую.

— Приятная новость для Петра. Но с чего это вдруг?

— Все очень просто. Он забирает своё заявление, и ты в свою очередь делаешь то же самое — отказываешься от своих претензий к нему в связи с его — как он выразился — «якобы» имевшим место нападением на тебя.

— Своего рода сделка со следствием. И все в выигрыше, кроме меня. На вас не виснет кляузное дело, Гусев выходит сухим из передряги, и только я остаюсь с синяками и шишками и зависшим надо мной заказчиком.

— Значит, так, Никита, — никто не собирается закрывать дело Гусева, и мы продолжаем над ним работать. Это раз.

— Что два?

— А два — это то, что он не случайно готов идти на мировую. За этим что-то конкретно скрывается.

— Могу сказать что.

Никита поднялся со стула и подошел к окну. В школе напротив началась перемена, детишки высыпали на улицу и тут же подняли шум и гам.

Никита улыбнулся.

Что может быть лучше беззаботного детства?

Хотя нет. В детстве тоже есть свои заморочки. Одна школа чего стоит.

— Так что? — услышал он у себя за спиной и повернулся к Сергею.

— Если мы пойдем на мировую, то не будет суда, на котором могут всплыть такие обстоятельства, про которые сейчас мы даже не подозреваем и которые более, чем нежелательны для Гусева. А прошлое у него может быть весьма сомнительным. Рядовой архивариус не пойдет так просто на покушение с убийством. Для этого должна быть внутренняя готовность.

— Так и я о том же, — сказал Сергей. — Мы просто выводим Петра из-под удара и продолжаем заниматься Гусевым и его заказчиком.

— Рад это слышать и готов забрать заявление.

— Теперь о заказчике. Мог им быть твой Акимыч? Как-никак, они с Гусевым вместе работали в Управе, а у твоего бывшего начальника, как я понимаю, на тебя завелся огромный зуб.

— Акимыч — заказчик? Сомневаюсь.

— Почему?

— Не представляю себе, что может быть общего у сантехника с архивариусом, чтобы тот с бухты-барахты предложил ему подобную авантюру, и он с бухты-барахты на нее согласился, — сказал Никита.

— А если не с бухты-барахты — и в этом есть подоплека?

— Ты имеешь в виду, что у них могли быть завязки в прошлом?

— А почему нет? Кстати, ты не знаешь, каким образом Гусев оказался в управе? Он ведь там недавно объявился.

— Без понятия.

— Выясним.

— Ладно. А что за вторая новость?

— Нашлись твои обидчики в «Русской сказке». По фотороботу их опознал участковый деревни недалеко от города.

— Так что будем делать? — оживился Никита.

— Как что? Едем туда, — сказал Сергей и потянулся за курткой на вешалке.

— Кто они? — спросил Никита, когда они вышли в коридор.