Покойники всегда безопасней. Дело тяжеловеса

Она взяла фотографию в руки и поднесла к свету, повернувшись ко мне спиной. Я отдал бы многое, чтобы увидеть лицо Корнелии, когда, содрогнувшись, будто по ее телу пропустили электрический ток, она отбросила карточку в сторону. Окажись у нее на ладони мохнатый тарантул, она вряд ли реагировала бы более неистово. Несколько секунд она продолжала стоять неподвижно, потом, взяв себя в руки, наклонилась и подняла фотографию. Когда она вновь обернулась ко мне, ее осунувшееся лицо было бледнее китайского фарфора. Корнелия подурнела у меня на глазах. В ее взгляде появилось злобное, отталкивающее выражение.

— Мне незнакома эта женщина, — сказала она. Слова с трудом срывались с ее помертвевших губ. — Эти девки все на одно лицо. Спокойной ночи, мистер Слейден.

Она повернулась и вышла из комнаты. Ее походка была немного нетвердой, но шла она с высоко поднятой головой.

Я ликовал. Наконец-то мне удалось нащупать связь между ней и Фей Бенсон. Корнелия знала несчастную танцовщицу. Именно она, а не ее муж, как я предполагал ранее. Что конкретно связывало двух женщин, мне было пока неизвестно, но я не унывал: отдельные части головоломки постепенно вставали на свои места. Вскоре могла проясниться и вся картина.

III

В такси я погрузился в раздумья.

По неведомым мне причинам Гамильтон Ройс и Фей Бенсон, она же Фрэнсис Беннет, выехали из Тампа-Сити и обосновались в Уэлдене.

Там некий мистер Икс заплатил Хенку Флеммингу за похищение и убийство Фей. Ройс в день трагедии вернулся в Тампа-Сити.

На мой взгляд, он больше других подходил для роли работодателя Флемминга. Но были неясны мотивы, которыми он руководствовался, а потому я не мог предпринять против него каких-либо практических шагов. Потом появляется еще один участник драмы — Корнелия ван Блейк. Если экс-капитан Брэдли не ошибался, именно она повинна в смерти своего супруга. Даже если Корнелия разделалась с ним не своими руками, а с помощью третьего лица, она, тем не менее, представляла отличный объект для шантажа. В Париже — это можно считать доказанным — она обедала с неудачницей Джоун Николс, артисткой кабаре, которая была известна полиции как вымогательница. Именно в шантаже заключалась, по-видимому, причина того, что встречались они дважды. Этим же я объяснял и нежелание Корнелии признать факт знакомства с Джоун Николс. Вполне понятной была и ее тревога, когда она узнала о моем намерении ехать во Францию. Но какое отношение имела к ее неприятностям Фей Бенсон? Почему, увидев фото танцовщицы, Корнелия повела себя так, будто невзначай прикоснулась к трупу? Панический страх — признак нечистой совести. Я был уверен: что-то тяжким бременем лежит на сердце миллионерши.

Установив бесспорную, хотя и непонятную связь между женщинами, я должен был выработать план дальнейших действий. Время работало не на меня. С полицией, наступавшей мне на пятки, я не рассчитывал долго продержаться в Тампа-Сити.

Когда такси остановилось около подъезда отеля, мои часы показывали первый час ночи. Вестибюль оказался пустым. Фараон — любитель газетного чтения — уже не сидел в плетеном кресле. Дежурный клерк, утратив былую любезность, протянул мне ключи. Его глаза глядели поверх моей головы, лицо было хмурым и отчужденным.

Посторонний мог подумать, что я не платил за номер по меньшей мере полгода.

Я открывал кабину лифта, когда из-за колонны вынырнул флегматичный сыщик…

— Убрались они или сидят в номере?;

— Убрались, — равнодушно отозвался он. — Они подключились к твоему телефону. Такие жильцы, как ты, плохая реклама для отеля. Завтра тебе предложат сменить адрес.

— На каком основании?

— Спроси у администратора, когда будут выбрасывать твои вещи.

Я поднялся на свой этаж и вошел в номер. Мое воображение разыгралось, и мне повсюду мерещились полицейские шпики. Я ощутил даже некоторое разочарование, не обнаружив в своем номере пары дюжих молодчиков.

Налив виски, я присел на кровать. Итак, меня решили выжить из города, не брезгуя никакими средствами. Начни я брыкаться, и полиция применит силу. У Ласситера имелись способы усмирять непокорных. Вспомнив о сержанте-садисте, я ощутил легкую тошноту. Плохо, что со мной нет Берни, с ним я чувствовал бы себя уверенней.

Я пил виски небольшими глотками, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Утром мне, пожалуй, и впрямь лучше уехать из города. Вернуться я мог ночью. Если Сэм Бенн, знакомый капитана Брэдли, согласится укрыть меня, половина проблемы будет решена…

Пронзительно зазвонил телефон, и я, вздрогнув от неожиданности, едва не упал с кровати.

— Слейден слушает!

— Ага, вы наконец дома, — послышался знакомый голос. — Сузи дала мне ваш номер. Если не валитесь с ног от усталости, приезжайте. Я кое-что вспомнил.

В моей голове возник образ красномордого фараона, жадно ловящего каждое слово нашего разговора. Я быстро сказал:

— Не называйте себя, и больше ни слова. Я выезжаю немедленно.

— Что-нибудь случилось? — спросил Леннокс Хартли, обнаруживая умеренное любопытство. — Или нас подслушивает полиция?

— Вполне возможно. Ждите меня.